— Конечно! — Он взял шланг и нацелил струю на кастрюлю.
Крак! В наследстве Эдуара стало одной кастрюлей меньше.
— Как приятно. — С чувством хорошо выполненной работы Джесс снова потерла руки о юбку. — Думаете, здесь еще есть кастрюли, которые мы могли бы раскалить?
— Вы не дизайнер. Вы — подрывник, — объявил Рауль.
— Ага. — Она огляделась. — Что бы нам еще натворить? Если все это будет принадлежать Марселю, мы могли бы нанести больший ущерб.
— Хорошо сказано, — одобрительно произнес Рауль. Его тон явно говорил о том, что он не прочь помахать топором.
— Ну, ладно, — сдалась Джесс. — Не будем уменьшать наследство Эдуара. Давайте лучше поедим. Но что? — Она решительно направилась в кухню. На столе стояли тарелки с салатом. Очень аппетитно, но, увы, мало. — Какое изобилие! А я ведь страшно хочу есть.
— Я думал, что вы инвалид.
— Инвалиды нуждаются в питании. К тому же мне лучше. Утром я уеду. — Заметив, что лицо Рауля потемнело, она добавила: — Но сначала — еда. Хлеб. Ищите. Немедленно.
— Да, мэм.
Джесс повернулась к нему спиной — его ошеломленный вид начинал беспокоить ее — и открыла огромный холодильник. Нет, это не холодильник, подумала она, а настоящий магазин-кулинария!
— Здесь шесть сортов сыра! Вот это да! — воскликнула она.
— Вы в Альп'Азури. Сыры — наш фирменный товар.
— Тогда в меню будут поджаренные сэндвичи с сыром, — заявила Джесс, — за которыми последуют, я надеюсь, тосты с мармеладом. Вы уже нашли его?
— Нет, я…
— Ищите быстрее, — нетерпеливо сказала она. — Какой же вы принц, в конце концов?
— Я не знаю, — тихо ответил Рауль. — Не знаю.
Это был поистине странный ужин. Они нарезали сыр, сделали сэндвичи и поджаривали их, пока не появилась золотистая корочка. Устроившись за огромным кухонным столом, они поглощали их в дружелюбном молчании. Рауль все еще выглядел ошеломленным, и Джессика решила не обращать на это внимания. У него свои проблемы. Ее дело — накормить его и не задавать вопросов.
Генри появился, когда они опустошали второе блюдо сэндвичей. Он пришел в поисках еды для Луизы. Рауль налил ему стакан вина и затем совместными усилиями с Джесс приготовил целую гору сэндвичей, которую вручил ему вместе с бутылкой вина.
— Я не могу ужинать с ее высочеством, — сказал Генри, но Рауль решительно покачал головой.
— Ты единственный, с кем она будет есть. Ты знаешь это. Хотя эти сэндвичи…
— Я уверен, что они понравятся ей. — Генри слабо улыбнулся. — С тех пор как мы возвратились, ей подают лишь изысканную пищу, а она надоедает. Я скажу, что сын приготовил для нее эти сэндвичи, хорошо?
— Она не поверит. Но если это заставит ее съесть их…
— Конечно, скажите, — вмешалась Джесс. — И добавьте, что принц Рауль становится прекрасной посудомойкой. Там снаружи лежит треснувшая чугунная кастрюля с его именем.
— А Джесс кокнула сковороду, — сказал Рауль, и они захихикали. Генри посмотрел на них так, словно они лишились рассудка, но он был слишком озабочен, чтобы задавать вопросы. Растерянно улыбнувшись, дворецкий взял вино и сэндвичи и оставил их.
— Ну, теперь можно заняться тостами с мармеладом, — провозгласила Джесс, чем навлекла на себя изумленный взгляд Рауля.
— Я думал, вы шутите. Куда вы помещаете все это?
— Наверстываю упущенное. — Она грустно улыбнулась. — Как у вашей матери, у меня некоторое время не было аппетита. Возможно, завтра это произойдет снова, но сегодня вечером — тосты с мармеладом!
Рауль бросил на нее странный взгляд, но от вопросов воздержался. Насытившись тостами, Джесс отрезала несколько кусков хлеба и вышла, чтобы угостить кур, печально склонивших головы над пустыми посудинами. С благодарностью склевав хлеб, они с кудахтаньем потянулись в курятник.
Рауль ошеломленно наблюдал за ней.
Почему он смотрит так, словно у нее две головы? — подумала Джессика. Она действительно начинает смущаться.
Что делать теперь?
Заперев кур, Джессика вошла в кухню и направилась к раковине.
— Завтра слуги приведут кухню в порядок, — сказал Рауль, но она уже открыла кран.
— Возможно, вы принц, но я-то не принцесса. Слуги не будут убирать за мной.
— Но…
Джессика бросила ему посудное полотенце. Она мыла посуду, а Рауль вытирал. Наконец она вздохнула и сказала:
— Спасибо. Это была чудесная передышка.
— Передышка от чего, Джесс? — мягко спросил Рауль, положив полотенце и внимательно глядя на нее.
Она спохватилась.
— Я хотела сказать — передышка для вас. От волнений и тревог.