Джессика осталась наедине с Раулем.
Они долго молчали. Наконец она поняла: ей не место в замке. Эти люди страдают. Ей нужно уехать, чтобы не обременять их своим присутствием.
— Мне так жаль, — пробормотала она. — Я уеду рано утром. Не хочу причинять вам лишнее беспокойство.
— Вы не причиняете никакого беспокойства, — возразил Рауль, и Джессика почувствовала, что он недоволен. — Это я должен извиняться. Мы пригласили вас на ужин, но суп остыл, а Генри ушел. Попробую найти кого-нибудь. Пусть принесут нам поесть.
Джессика в раздумье смотрела на него. Он тоже не ужинал. Еда. Когда у нее было глубокое горе, добрые люди заставляли ее есть, и иногда это помогало.
— Не обойтись ли нам без слуг? Покажите мне, где кухня.
— Что? — удивился Рауль.
— Разве во дворцах нет кухонь? — Джессика попыталась пошутить. — У вас есть тостеры, хлеб и масло? И мармелад? Я питаю к нему слабость.
Рауль не отводил от нее глаз, и постепенно уголки его рта слегка дрогнули. Он понял, что Джессика пытается отвлечь его от тягостных мыслей.
— Наверное, есть. Я никогда не был на кухне.
— Вы живете здесь и никогда не были на кухне? И даже не знаете, есть ли мармелад?
— Я здесь только две недели. — Лицо Рауля омрачилось. — Приехал, чтобы подготовиться к свадьбе. После нее я собирался немедленно возвратиться на… на работу.
— С женой?
— Естественно, без нее. Это должен был быть брак по расчету, — сухо ответил Рауль. — Деловое соглашение. Я не намеревался оставаться здесь.
Деловое соглашение. Джессика посмотрела на его непроницаемое лицо. Какие холодные слова! Он оставил бы ребенка своей матери? Покинул бы жену? Сбежал бы?
— Почему вы боялись остаться?
Что заставило ее задать этот вопрос? Джессика прикусила язык.
— Простите. Я только…
— Вам интересно, оставил бы я племянника матери? Возможно. Мать хочет жить здесь. Я — нет.
Джессика была озадачена.
— Даже если бы вы стали принцем-регентом? Разве это не круто?
— Я намеревался руководить деловой стороной на расстоянии. Меня не интересуют придворные церемониалы. — Рауль пожал плечами. — Поэтому — нет, это не было бы круто. Впрочем, теперь это не имеет значения.
Джессика вздохнула. Надо вернуться к тому, что она понимает.
К еде. К мармеладу.
К тому, что она сильно проголодалась, и принц, по-видимому, тоже.
— Давайте же найдем кухню, — предложила она. — Вы действительно не знаете, есть ли там мармелад?
— Нет, я…
— Вы в замке уже две недели и не осмотрели свои владения?
— Зачем мне это?
— Но это же настоящий дворец! Королевская резиденция. Держу пари, что у вас есть не менее шести сортов мармелада, ваше высочество, — шутливо сказала Джессика, пытаясь вызвать у него улыбку. — Знаете, я уверена, что у вас целая команда поваров, которые выстроились в кухне, держа наготове одиннадцать блюд.
— К сожалению, вынужден разочаровать вас. Разве вы забыли, что на сегодняшний вечер мы отпустили всех слуг? Мать хотела немного отдохнуть, поэтому здесь только Генри. И я не «ваше высочество». Меня зовут Рауль.
— Значит, Генри готовил еду… Рауль.
Странно называть его Раулем. Между ними барьер, который ей приходится преодолевать каждый раз, когда она улыбается ему и тем более когда называет по имени.
Возможно, он тоже чувствует это.
— Повара, наверное, заранее приготовили что-то, но в основном этим занимался Генри. Я попытаюсь связаться с поваром и попрошу его прийти.
— Для чего? — Джессика нахмурилась и принюхалась. — Итак, Генри готовил, а потом повел вашу мать наверх. — Она еще раз втянула в себя воздух. — Ваше высочество… прошу прощения… Рауль, мне не хочется говорить это, но, вероятно, в кухне происходит нечто весьма неприятное.
— Откуда вы…
— Откуда я знаю? — Джессика заставила себя улыбнуться. — Благодаря умственным способностям, — пояснила она и снова принюхалась. — Шерлок Холмс — вот кто я! Нюх собаки Баскервилей не идет ни в какое сравнение с моим. И если вы не знаете, где кухня…
— Ну, это я знаю.
— Даже если вы не знаете, мой нос приведет меня туда, — сообщила Джессика. — Что-то подгорает — скорее всего, наш ужин. Пойдемте туда и спасем ваш замок от большого пожара. Кажется, это главное, что нужно сейчас сделать.
Глава третья
Они пошли по длинному коридору и миновали четыре арочных проема.
— Удивительно, что суп был теплым, когда его подали на стол, — сказала Джессика. — Теперь я понимаю, почему Генри худой. Каждый день бедняге приходится преодолевать марафонскую дистанцию.