- Лорд Аллан, Вам нужно пообщаться, а я должна вернуться в замок. Пожалуйста, останьтесь, - попросила я и повернулась к двери, только протянула руку, чтобы открыть ее, как услышала его хриплый голос, - если Вы сейчас уйдете, то убьете меня. Неужели Вы не понимаете, что нужны мне? Почему Вы так жестоки леди Тримеер? Ольгерда Тримеера не вернуть из Вечности, но я здесь рядом с Вами...
- Лорд Сент-Жен я хочу, чтобы Вы знали, император подписал указ. В случае если я выйду замуж заграницу, мои дети останутся здесь, в империи, и как мне вчера дали понять, их опекуном станет Альбер Тримеер. Я не готова на такую жертву, - ни сейчас, ни впоследствии, - и потому возвращаюсь к своим любимым крохам, - с этими словами я покинула кабинет леди Эммы и быстрым шагом направилась к выходу, а в коридоре уже было шумно, ученики заполняли школу.
Я вернулась в замок, когда стало светать и, перепрыгивая через ступеньки, добралась до своей комнаты, где сидела бабушка в ожидании моего возвращения и что-то вязала.
- Вот и я, мальчики не просыпались? - спросила я, исчезая в гардеробной, где скинув теплую одежду надела платье.
- Ты отсутствовала не больше часа, они еще не успели понять, что мамы нет, - улыбнулась бабушка и поднялась, - пойду накрывать на стол, скоро завтрак.
Она ушла, а я подошла к окну и, открыв ночные шторы, посмотрела на улицу. Там нанятые в деревне мужики чистили дорожки, ночью был снегопад. Прислушалась - в замке было тихо. Немного подумав, я отправилась в соседнюю комнату, постучала в дверь - ни звука, открыла и онемела: кровать была заправлена, и не было никого, как и следов чьего-либо присутствия.
- Видана, мой дед вместе с Гиеном улетели в Королевство Тюльпанов, - услышала я негромкий голос лорда Герна, он появился неподалеку от меня, видимо был в библиотеке и только что поднялся на наш этаж, - мазь он забрал с собой. Она уже стала давать результаты и потому лечение будет продолжено. Гиен передал поклон и просил напомнить о своей просьбе: не появляться в сновидениях, пока он сам не пригласит.
- Спасибо, лорд Герн. Я рада, что Вашему другу стало лучше, - ответила я и, улыбнувшись, закрыла дверь, после чего ушла в свою комнату, а там прямиком в гардеробную и бессильно опустилась на пуфик.
Боль, которая спряталась после смерти Ольгерда, неожиданно вырвалась из своей потайной комнатки и моментально залила меня изнутри. Она расползалась по сердцу, касаясь его своими холодными, липкими ручонками и сдавливая раз за разом все сильнее и сильнее. Боль брала реванш и требовала если не изгнания ее, то подношения и в какой-то момент я ощутила свою полную беспомощность, невозможность дышать и разрыдалась. Слезы текли солеными ручейками по лицу, я не успевала их смывать, как они появлялись снова и снова.
- Страдания - неотъемлемая часть нашей жизни, - вспоминала я слова старшего прадеда, сказанные мне в тот день, когда умер мой первый питомец - маленький котенок, - и потому нужно научиться их принимать, не позволяя себя поработить и сломать. Это целое искусство, но чем скорее ты его освоишь, тем будет лучше для тебя. Они как острая приправа к блюду, дают возможность ощутить всю полноту вкуса, почувствовать себя живым и умеющим справляться с трудностями. Вот видишь, он ушел в свою кошачью вечность, но вспомни, какие подарки оставил тебе Уголек. Ты ощутила, как хрупок цветок жизни, ты почувствовала боль от его ухода, потому что присутствие одарило тебя любовью и радостью, которые ты испытывала: играя с ним или ухаживая за ним, ведь он достался нам изувеченным. Это урок, Видана, и ты его усвоила. Жизненный путь Уголька окончен, ты будешь вспоминать его с теплой грустью, но наступит день, когда он исчезнет из твоей памяти навсегда, однако те струнки твоей души, что он затронул - укрепятся, разовьются, и станут сильными струнами, от прикосновения к ним будет звучать красивая мелодия любви ко всему, что окружает нашу девочку.
У меня тогда не было сил, чтобы спорить с прадедом, слишком велико оказалось потрясение от неожиданной смерти Уголька, прожившего с нами, всего пять месяцев.
И сейчас, умом я все понимала, но мне казалось, что пришло время ввести меня в курс дела, однако лорды не посчитали нужным это сделать. А может я ошиблась тогда, летом, решив, что разгадала тайну двух друзей? И забота лорда Мордерата обо мне - это забота о двух мальчиках, что спали сейчас в колыбельках, приходящихся ему дальними родственниками.
Проревевшись, я долго ополаскивала лицо холодной водой, в надежде, что мои родные не заметят заплаканных глаз, и вернулась в комнату, где меня уже ждала встревоженная Янина. Она только посмотрела на меня, но задавать вопросов не стала, за что я ей была благодарна.