Из-под чьей-то вилки вдруг взлетел в воздух кусочек редиски и, описав дугу, упал в бокал Эльмы. Это вызвало за столом всеобщее оживление. Со всех сторон раздались возгласы.
Вспыхнув, Эльма подняла бокал, как будто собиралась произнести тост. Лысеющий джентльмен, сидевший по правую руку от нее, предложил ей обменяться бокалами. Эльма переключила все внимание на этого галантного кавалера.
Алекс взглянул на Гвен и увидел, что она смеется, ее темные глаза лучились весельем.
— Мне нравится, когда летает редиска, — заявила она. Ее щеки раскраснелись от вина. В тусклом освещении зала волосы Гвен приняли оттенок осенней листвы. Она манила к себе, как костер, горящий посреди холодной зимы. — Полет капусты я, конечно, вряд ли одобрила бы, но редиска — это другое дело.
Алекс прочистил горло.
— Что же вам мешает бросить ее? — спросил он. — Вы же стремитесь быть дикой и необузданной.
— Может быть, я действительно начну кидаться редиской, — с упрямым выражением лица сказала Гвен. — По-моему, вчера я доказала, что способна на это.
Алекса так и тянуло прикоснуться к ней — к ее шее, лбу, губам… Он и раньше замечал, как его влечет к Гвен, — это и было причиной, по которой он старался держаться от нее подальше.
— Вчера вы доказали, что умеете выпутаться из затруднительного положения с помощью денег. Только не переусердствуйте: не стоит платить слишком много за свои шалости.
— О… — промолвила Гвен и приподняла изящным пальчиком его лицо за подбородок.
От неожиданности у Алекса перехватило дыхание. Он почувствовал, как напряглось его тело.
— Я умею флиртовать, — промолвила Гвен заплетающимся языком. — Итальянец научил меня.
Алекс отвел ее руку от своего лица. Если он сейчас встанет, то окружающие заметят, что он мало чем отличается от не в меру возбужденного четырнадцатилетнего подростка.
— Вы пьяны. Вам нравится такое состояние?
Гвен мягко рассмеялась. Ее карие глаза излучали тепло, они были цвета вспаханного поля, готового к севу.
— Пока не определилась, — промолвила Гвен:
Алекс все еще продолжал сжимать ее руку, и его большой палец непроизвольно стал поглаживать ее ладонь, мягкую, горячую и слегка влажную. Запах ее пота был приятнее аромата духов.
— Когда определитесь, дайте мне знать, — хрипловатым голосом произнес Алекс, и ему показалось, будто сам он тоже пьян.
Зрачки ее глаз расширились. Алекс продолжал поглаживать ладонь Гвен, наблюдая за ее реакцией. Все в ней будоражило его, будило фантазию, горячило кровь. И это вызывало у Алекса досаду.
«Я умею флиртовать», — сказала она. Возможно, это было предостережение.
— Это не флирт, — внезапно произнес он и отпустил ее руку.
Алекс отвел глаза в сторону, надеясь, что сможет сосредоточиться на ком-нибудь другом. Однако Гвен вдруг потянула его за рукав.
— В чем дело? — резко спросил он.
— Что я сделала не так?
Алекс взглянул на нее и с изумлением увидел, что Гвен усмехается.
— Вы сказали, это не флирт, — продолжала она, — и я хочу знать, что было не так. Вам показалось, будто меня к вам не тянет? Или я была недостаточно приветлива?
— Это был не флирт, — резким тоном сказал он. — У меня возникло ощущение, что если я сейчас брошу на стол монету, вы немедленно задерете юбки.
Произнеся эти слова, Алекс сразу же пожалел о них. Они были порождены злостью на самого себя: его самолюбие уязвило то, что в душе Гвен была равнодушна к нему. Алекс не мог не признать это.
Гвен побледнела.
— Простите, Гвен, — поспешно извинился Алекс. — Это были слишком злые слова.
— Да, — еле слышно выдохнула она, и ее нижняя губа задрожала.
— И неумные. Вы прекрасно флиртуете.
Гвен попыталась улыбнуться, но у нее ничего не получилось.
— Не относитесь ко мне покровительственно, Алекс. Не все женщины с рождения наделены талантом обольстительницы. Некоторым приходится этому учиться. — Гвен говорила, уставившись в свою тарелку. — Я не собираюсь никого соблазнять. Просто мне хочется немного повеселиться.
«Повеселиться!» Будь Гвен хитрее и искушеннее, она могла бы влезть Алексу в душу. Если бы ему было сейчас двадцать, он, пожалуй, стал бы игрушкой в ее руках. А если бы был человеком без совести и чести, то воспользовался бы ее неискушенностью, завлек бы в свои сети и выудил у нее три миллиона фунтов в качестве оплаты за свои труды.
— Гвен… — начал было Алекс, но когда она взглянула на него, осекся.
Он хотел сказать: «Будьте осторожны, вас может обмануть любой». Но подобные предостережения не имели никакого смысла. Он помнил, как она засмеялась вчера, когда он заговорил о похищении богатой невесты.
Алекс вдруг подумал, что ему нужно как можно скорее разыскать виконта и вернуть Гвен кольцо. Тогда у нее уже не будет предлога задерживаться в Париже. Гвен отправится в Лондон, под крыло его сестер. Там она будет в полной безопасности.
— Мистер Каррега предложил мне прогуляться с ним сегодня по городу, — неожиданно сказала Гвен.
Итальянец пригласил ее на прогулку? Но зачем она рассказывает об этом ему, Алексу? Неужели она хочет, чтобы он взял на себя роль ее брата и запретил ей выезжать в город с иностранцем? Когда уже Гвен перестанет видеть в нем брата?
— Я думаю, что мне следует принять его приглашение, — добавила Гвен.
— Как это благоразумно с вашей стороны!
— Но ведь больше никто не предложил мне ничего подобного.
— Какая жалость! А вы хотели бы, чтобы кто-то еще пригласил вас на прогулку? В таком случае повесьте в вестибюле плакат с оповещением о вашем желании.
Гвен нетерпеливо вздохнула:
— Речь идет о вас. Это вы никуда не пригласили меня сегодня вечером.
— У меня дел по горло, мне некогда возиться с молодыми девицами. Впрочем, если бы вы имели смелость попросить меня выехать с вами сегодня в город в качестве сопровождающего лица, я бы, пожалуй, согласился. Мне забавно наблюдать за вами, особенно когда глаза у вас становятся круглыми и огромными, как два блюдца.
Гвен не помешало бы приобрести некоторый опыт общения с мужчинами. Тогда она, пожалуй, в следующий раз не станет выбирать себе в женихи полное ничтожество.
Вопреки ожиданиям глаза Гвен не стали круглыми, а, напротив, сузились. Она прищурилась:
— Я не уверена, что мне хочется провести время в вашем обществе.
— В таком случае «Да здравствует, Италия!», — сказал Алекс и сделал большой глоток вина.
Гвен, разумеется, знала, что Эльма ни за что не отпустит ее в город с итальянцем.
— Ну хорошо, я была бы благодарна, если бы вы взяли меня сегодня с собой в город немного развлечься.
Алекс кивнул и обвел глазами зал, где пил и ел разношерстный сброд, съехавшийся со всей Европы.
— Это не то место, где можно поразвлечься, — сказал Алекс. — Давайте отправимся на Плас-Пигаль. Оттуда и начнем нашу прогулку.
Все было бы хорошо, если бы его так сильно не клонило в сон!
Гвен оживилась. Ее улыбка обезоружила Алекса. Она наклонилась к нему, и он уловил запах ее кожи. Он снова взбудоражил его кровь и вызвал эрекцию.
— Великолепно! — промолвила Гвен с заговорщицким видом. — Но давайте скажем Эльме, что мы собрались прогуляться по бульварам.
Опершись на руку Алекса, Гвен вышла из экипажа и оказалась посреди городской суеты. Вокруг стоял страшный шум. Со всех сторон доносились возгласы, свист, звон колокольчиков, музыка, пьяное пение. Мимо Гвен быстро прошла девушка в шароварах для катания на велосипеде, она держана под руки двух джентльменов и звонко смеялась, отрывая ноги от земли, когда спутники приподнимали ее и раскачивали на ходу. В воздухе пахло табаком и жареными каштанами, которые уличные торговцы готовили на больших жаровнях здесь же, на улице.
— Вы не туда смотрите, — промолвил Алекс, тронув ее за локоть.
Гвен обернулась и раскрыла рот от изумления, увидев светящееся изображение огромной мельницы под красной крышей. Это был «Мулен Руж». Гирлянды электрических лампочек в несколько рядов украшали окна и двери здания варьете. Красноватые отблески от их света падали на прохожих, окрашивали в алый цвет белые фраки дежуривших у входа молодых людей и нарядно одетых женщин.