Я подумала о брате Сэйлор, и печальный, потускневший облик этого городка предстал передо мной в новом свете. Неужели Сэйлор тосковала по этому месту, как я сейчас тосковала по своему дому? Смотрела ли она на улицы Пайн-Гроува, думая о другом южном городке? Именно Сэйлор придумала поставить те большие керамические вазоны у Магнолия-хаус. Узнав, что она алхимик, я решила, что все сделанное ею в рамках Общества благоустройства Пайн-Гроува, делалось ради установки оберегов, безопасности города для Дэвида. Но может, кое-что из тех вещей она действительно делала просто, чтобы Пайн-Гроув стал… лучше.
Больше походил на дом.
У меня вдруг защипало в глазах, сдавило горло. Смерть Сэйлор стала для всех нас тяжелым ударом, но получилось, что, старательно преодолевая этот шок, мы все так и не нашли времени оплакать ее. Стоя сейчас на улице ее родного города, я скучала по ней больше, чем, наверное, во все время с момента ее смерти. Я так долго воспринимала Сэйлор как Женщину, Которая Знает Все. Даже до того, как я стала паладином, она была для меня образцом, и теперь я поняла, что между нами было больше сходства, чем я даже предполагала. Я не хотела ее возвращения, чтобы она сделала за нас это дело или руководила нами. Я хотела ее возвращения, чтобы поговорить о том, кем она была раньше. Как решила поставить свои обязанности алхимика выше жизни, которую вела здесь, в Идеале, штат Миссисипи. Не сожалела ли когда-нибудь об этом.
– Эй, – вмешалась в мои мысли Би, – что с тобой?
Мне совсем не хотелось показаться странной девушкой, рыдающей в центре городской площади, поэтому я приложила все усилия, чтобы сдержать слезы, но это была безнадежная борьба. Я уже захлюпала и, противно всхлипывая, потерла лицо.
– Мы должны были сказать ему, – проговорила я. – Брату Сэйлор. Или я должна была сказать. Это… это мой долг по отношению к Сэйлор.
Би хмурилась, сложив на груди руки.
– Но если бы он узнал, что она мертва, у него возникли бы вопросы, Харпер. Как она умерла, где похоронена, почему никто не вызвал полицию…
Я со вздохом потерла затылок.
– Я понимаю, но ощущение мерзкое. Продолжать вот так лгать, всегда скрывать наши дела или прикидывать, как выкрутиться из той или другой ситуации. Я просто… – Замолчав, я снова глубоко вздохнула. – Я устала от этого.
Би, безусловно, была права. Рассказав брату Сэйлор о ее смерти, мы закрутили бы новый клубок проблем, на который в настоящее время у меня не было времени, но это стало еще одним напоминанием о том, как серьезно магия может испортить жизнь. Сэйлор наложила на своего брата заклинание, с помощью которого он до конца жизни сохранит о ней лишь смутные воспоминания.
Стоило ли это того – сохранять все наши секреты такой ценой?
Я собралась повернуться к Би и все это ей изложить, но мне помешал взрыв боли в голове.
С криком я зажмурилась от внезапной вспышки света, перед глазами все побелело, меня затошнило от боли в висках. На мгновение мелькнула мысль, не мигрень ли это, а потом весь мир словно бы исчез. Я больше не стояла на углу улицы в Идеале, окутанная зноем южного лета. Мне даже было немного холодно, стояла я в сумрачном месте, где все вокруг пахло сыростью и землей, где-то в отдалении капала вода.
Передо мной стоял мужчина. Ну, вообще-то, парень. Темные волосы курчавились над ушами, одет он был в поношенную мантию с обтрепанным подолом и заляпанную грязью. Глаза его сияли так ярко, что я с трудом не заслонилась от этого свечения.
Мы находились в пещере, поняла я, подняв глаза и увидев свисавшие с потолка сталактиты, и хотя часть моего разума понимала, что я по-прежнему стою на тротуаре в Идеале, ничего этого рядом не было. Я знала, что это видение, но оно казалось совершенно реальным.
Парень передо мной никак на меня не отреагировал, сосредоточив все внимание на трещине в земле у него под ногами, из которой поднималась тонкая струйка пара. Грязные пальцы свободно свисавших по сторонам рук сжимались и разжимались, сжимались и разжимались.
Я видела раньше такой жест у Дэвида, когда он тревожился, и что-то в этих движениях отдалось болью у меня в груди, во рту пересохло.
А потом, так же быстро, как возник, образ исчез, а я, хватая ртом воздух, стояла на тротуаре, прислонившись к одному из гигантских вазонов, по лицу у меня струился пот.
На одну жуткую секунду я подумала, что сейчас меня вырвет прямо здесь, в центре города, и я старательно сглотнула, сделав глубокий вдох через нос.
Что, черт побери, это было? Я понимала, что это какое-то видение, что парень, которого я увидела, был оракулом. Был ли это Аларик?