Валори снова кивнула, неотрывно наблюдая, как кровь испанца стекает на палубу.
– Что ж, – Генри слегка поморщился от боли, – когда я увидел корабль под черным флагом, то решил, что проклятие все еще действует; но, похоже, все не так плохо, капитан? Теперь Джереми может спать спокойно.
– Да, может спать спокойно. – Валори с трудом вздохнула, и по ее лицу потекли слезы,
Дэниел знал, что она никогда бы не стала плакать перед своими людьми, но этот момент значил для нее слишком много.
– Капитан? – спросил Одноглазый дрогнувшим голосом. – Что нам делать с пиратами?
Дэниел замер, ожидая, какое его жена примет решение – ведь среди пленников были те, кто убивал ее брата. Сможет ли она отказаться от мести?
Валори медленно обвела глазами палубу «Валора» и находившихся на ней испанцев. Кто-то из них оказался слишком глупым, начал драться и был убит, остальным Генри приказал лечь лицом вниз. Потом она посмотрела на «Бастардо» и усмехнулась, увидев, что корабль тонет.
– Шлюпка еще на плаву?
– Да, – ответил Одноглазый.
– Тогда выбросьте их за борт. Те, кто еще жив, смогут спастись, а мертвые пусть останутся в море.
Дэниел одобрительно кивнул и еще крепче обнял жену.
– Одноглазый, ты остаешься за главного, – сказала она. – Уберите с палубы грязь и направляйтесь в Эйнсли. Генри, – Валори повернулась к боцману, – пусть Мэг разберется с твоей раной, и не вздумай спорить по этому поводу. Боцман недовольно нахмурился но не посмел возражать.
Дэниел отвел жену в капитанскую каюту и помог ей лечь на койку.
– Слава Богу, твой план сработал, – с облегчением сказал он.
– И твой тоже. – Валори приподнялась и, прислонившись спиной к переборке, с удивлением наблюдала за тем, как Дэниел раздевается. – Что ты делаешь?
– Хочу избавиться от этих чертовых тряпок – в них я чувствую себя клоуном.
Она улыбнулась:
– А мне кажется, милорд, что розовый цвет только подчеркивает вашу мужественность.
С трудом, развязывая ленты на панталонах, Дэниел пробормотал:
– По-моему, Альварес так не думал.
– Ты прав, но Альварес не был женщиной. – Она помрачнела, произнося ненавистное имя.
– Интересно, что ты имела в виду, когда сказала, что мой план сработал? Это же был твой план.
– То, как ты разозлил меня, в мой план не входило, – насмешливо заметила Валори и принялась помогать мужу расстегивать рукава рубашки, а потом притянула его к себе и поцеловала. – Спасибо, что почувствовал мою слабость и помог с ней справиться.
– Страх не слабость, – возразил Дэниел. – Не боятся только глупцы.
– Тогда спасибо за то, что дал свою силу и помог мне сегодня, – тихо сказала она, гладя его лицо.
Дэниел накрыл ее руки своими широкими ладонями.
– Сегодня и всегда, жена, живой или мертвый, я буду любить тебя.
Глаза Валори наполнились слезами, и она отвернулась.
– Нет, не прячься от меня. – Он повернул ее лицо к себе, и первая слезинка скатилась на его большой палец. – Прошу тебя, никогда не, прячь от меня ни боль, ни страх, ни любовь.
Услышав последние слова, она замерла.
– Валори, ты отдала мне свою страсть, и это прекрасно. Я наслаждаюсь твоим смехом, твоим гневом и тем, как мы занимаемся любовью. Никогда в жизни я не испытывал ничего подобного, но мне нужно большее, потому что я люблю тебя.
Неожиданно Валори почувствовала себя виноватой перед ним. Она давно знала, что любит Дэниела, однако до сих пор ей так и не представилась возможность сказать ему об этом. Но нет, кого она пытается обмануть? Правда состоит в том, что ей было трудно признаться. Прежде она не боялась ни боли, ни ран, ни самой смерти, зато боялась жизни, а теперь пришло время перестать бояться и дать Дэниелу то, чем он так щедро одаривал ее, – настоящую любовь. Она уже собралась сказать ему это, но тут же закусила губу от пронзившей ее боли. Низ живота свело, словно судорогой. Это был уже не первый спазм, но предыдущие не казались ей такими болезненными. Не получив ответа, Дэниел начал подниматься, видимо, собираясь уходить, и тогда Валори схватила его за рубашку. Он повернулся к ней; на его лице промелькнула надежда, но она смогла сказать только.
– Я… о-ох.
Новая схватка заставила ее застонать. Валори чувствовала, как ее лицо покрывается потом, и изо всех сил кусала губы, чтобы не закричать.
– Успокойся, – негромко сказал Дэниел. – Не стоит так болезненно реагировать на мои просьбы. Мне пора переодеться и вернуться на палубу.
– Не… – на выдохе произнесла Валори и неожиданно почувствовала, что злится на боль, которую причинял ей его ребенок, и злится на него, так как он все еще не может понять, что с ней происходит. – О-ох!
Он попытался освободить край рубашки из ее цепких пальцев, но этим еще больше вывел ее из себя.
– Дэниел! – крикнула она.
– Ну что? – зарычал он в ответ, хотя они были на расстоянии вытянутой руки друг от друга.
Дождавшись, когда боль немного отступит, она, задыхаясь, сказала;
– Господи! Я люблю тебя! Доволен? Я люблю тебя! Ты счастлив?
Он опустил руки.
– Что?
– Что? – язвительно повторила Валори, чувствуя, что у нее начинается новая схватка. – Ты оглох? Хотел, чтобы я тебе это сказала, вот и получай! А теперь иди… – Она, застонав, упала на койку, перевернулась на бок и подтянула согнутые ноги к животу.
Дэниел тут же лег рядом с ней и поцеловал в шею.
– Я счастлив и надеюсь, что настанет день, когда ты скажешь это не таким сердитым тоном. Но даже такое признание вполне меня удовлетворяет. – Он потерся носом о ее затылок. – Не могу дождаться, когда родится наш ребенок, и мы снова начнем заниматься любовью. Кажется, прошла целая вечность с тех пор, когда мы в последний раз были вместе.
– Не беспокойся, ждать осталось не долго. – Валори почувствовала, как напряглось его тело.
– Ты тоже соскучилась по нашим занятиям любовью? – игриво спросил он.
– Милорд, в данный момент я рожаю плод этих занятий.
– Что такое?
Вместо ответа она схватила его руку, прижала к себе, и Дэниел почувствовал, как ее живот напрягся,
– Да что же это…
– Я рожаю, милорд, – выдохнула она. Дэниел как ужаленный вскочил с кровати.
– И давно это началось? – прерывающимся голосом спросил он.
– Еще утром. Я почувствовала себя неважно, но думала, что это пройдет, однако схватки становились все сильнее и длились все дольше, а когда мы спустились в каюту, мне стало совсем плохо…
– Ты хочешь сказать, что терпела схватки там, на палубе… – Дэниел озадаченно замолчал. – Останови все это немедленно, – внезапно потребовал он. – Нельзя допустить, чтобы наш ребенок появился на пиратском корабле. Для этого нужна повитуха и…
– О, какой глупый! – Валори с отчаянием посмотрела на свой живот. – Ты слышишь, Джермина, твой папа просит тебя задержаться. Потерпи, пока мы приедем в Эйнсли, и он найдет тебе повитуху. – Она повернулась к Дэниелу, и устало улыбнулась. – Джермина говорит, чтобы ты заткнулся. Она желает родиться прямо сейчас.
На лице Дэниела появилось выражение неописуемого ужаса.
– О Господи! И как же я буду справляться с вами двумя?
– Да, бедненький, не повезло тебе. А теперь, может, ты наконец позовешь сюда кого-нибудь из женщин? Думаю, сейчас даже одна женщина будет куда полезнее десятка бестолковых мужчин.
Дэниел выскочил из каюты в одной распахнутой на груди рубашке и закричал во все горло, требуя, чтобы Мэг немедленно мчалась в каюту капитана. Едва моряки поняли, что к чему, они бросились к каюте Валори, горя желанием принять посильное участие в появлении на свет нового человека. А почему бы и нет, услышав их топот, подумала она – эти люди находились рядом с ней почти всю ее жизнь, и они обязательно будут голосовать по поводу того, как назвать девочку. Валори прижала руки к животу.
– Ты полюбишь твоего отца, Джермина, может быть, так же сильно» как я люблю его. – Она опустила голову на подушку и постаралась расслабиться. Пройдет совсем немного времени, и ее семья станет еще больше. Представив эту отрадную картину, Валори счастливо улыбнулась и блаженно прикрыла глаза.