Чарльз Вейн не мог опомниться от изумления, глядя на эту бесновавшуюся на его судне фурию. А ведь перевес был на их стороне. На палубе «Марии» еще рубились, но скоро все должно было закончиться. То же самое происходило на палубе «Реванша». И только этот изуродованный парень и капитан не переставали их теснить. Эти двое сражались против десятерых и не сдавались. Они заслуживали снисхождения.
— Рекхем! — заорал он. — Берите их в плен!
Мери услышала приказ и мгновенно осознала безнадежность положения. Увидела, как гибнут ее люди под натиском численно превосходящего противника, заметила, что Балетти слабеет. Приблизилась к нему, убрав с дороги двух матросов — она не могла допустить, чтобы он остался один, оттесненный к полубаку. Еще несколько минут — и их окружили.
— Прекратить бой! — приказал чей-то голос.
Нападавшие чуть отступили, окружив их частоколом разъяренных лиц и нацеленных пистолетов, затем посторонились, пропуская капитана бригантины и его старшего помощника.
— Бросайте оружие! — скомандовал Вейн.
Мери испепелила победителя злобным взглядом и бросила саблю к его ногам. Балетти разжал пальцы, сжимавшие рукоятку, и тоже выпустил из рук оружие.
— Вот так-то лучше, — произнес капитан. — Здорово вы нас потрепали ради…
Он не успел договорить. Один из матросов, оставшихся на борту «Марии», схватил рупор и прокричал:
— У них в трюмах нет ничего, капитан, кроме запасов съестного!
По рядам прокатился ропот возмущения.
— Что ж, это только подтверждает мои соображения. «Веселый Роджер» вы подняли на мачте ради того, чтобы нас обмануть? — с недоброй ухмылкой спросил капитан.
— Да, — призналась Мери. — Только все не так, как вы думаете, капитан. Ваше судно меня не интересовало до тех пор, пока вы не захотели нас потопить.
— Надо же! — усмехнулся помощник. — Пираты катаются на «флейте» ради собственного удовольствия.
— Можешь думать, что хочешь, — бросила она, — Мери Рид никогда не лжет.
Чарльз Вейн нахмурил брови:
— Мери Рид, говоришь? Я слышал о тебе, но мне трудно было поверить в существование женщины-пирата.
Мери гордо вскинула голову.
— Ты женщина? — несказанно удивился Рекхем.
— Я бы не советовала тебе это проверять, — свирепо взглянув на него, ответила она.
Среди матросов послышались смешки, но Рекхем грозным взглядом заставил весельчаков умолкнуть.
— Что вы намерены с нами делать, капитан? — спросил до сих пор не проронивший ни слова Балетти.
— А ты кто такой?
— Меня называют маркизом. Я — помощник Мери Рид.
— Я оставила «Бэй Дэниел» своему сыну, — объяснила Мери. — Нам с маркизом надо было уладить одно дело в Южной Каролине.
— Скажи лучше, что ты хотела захватить наше судно, — прорычал Рекхем, — и что ты надеялась заполучить его хитростью.
Мери поняла, что ей не удастся никого убедить. Все факты были против нее, и ей совершенно не хотелось рассказывать этим парням свою историю!
— Хватит пустых разговоров, — повернулась она к Вейну. — Прикончи нас, если не хочешь нанять!
— Вот уж не хотелось бы иметь вас на борту, — проворчал Рекхем.
— И все же тебе придется с этим смириться. Уберите оружие, — приказал капитан Вейн своим пиратам.
Не обращая внимания на яростные взгляды, которые бросал на него Рекхем, он подобрал саблю Мери и, приблизившись, протянул оружие пиратке.
— Я был в Кингстоне, когда капитан «Бэй Дэниел» сбежал из-под самой виселицы. Это ведь ты устроила, правда?
Она кивнула.
— У тебя честная сабля, Мери Рид. Мне нет дела до причин, по каким ты оказалась на борту «Марии». Что бы там ни было, я верю твоим словам.
— Спасибо, капитан.
— Добро пожаловать на «Реванш». Я — Чарльз Вейн, а моего необузданного помощника зовут Джон Рекхем.
— Мы не задержимся надолго на твоем судне, — заверила Мери.
— Если тебя устроит, мы отвезем вас на Нью-Провиденс.
Мери согласилась.
— Но до тех пор вы остаетесь под моим и Рекхема командованием.
— Мы так и думали, — сказала Мери.
Вейн отошел от нее, вернулся к Рекхему и шепнул ему на ухо:
— Перестань смотреть волком и потопи это судно после того, как перенесем оттуда груз. Мери Рид — великолепное приобретение, и я намерен оставить ее при себе.
31
Энн пнула ногой камень, лежавший на краю мола, и печальными глазами уставилась на песчаный берег. Вот уже семь месяцев как она была женой Джеймса Бонни, и шесть прошло с тех пор, как они поселились на острове Нью-Провиденс. Никому здесь и в голову не могло прийти, что Энн Бонни и мисс Кормак — одно и то же лицо. Она должна была бы довольствоваться этим, тем более что Джеймс Бонни, против всех ожиданий, страстно в нее влюбился и не уставал твердить, как ему повезло, как здорово он сообразил оставить Энн при себе.