– Это не в духе Закона, Эмма. Помнишь? «Закон суров, но это Закон».
– Я думала, там скорее «Закон докучлив, но при этом гибок».
– Девиз звучит не так. И Диана тебя убьет.
– Не убьет, если мы раскроем убийства. Цель оправдывает средства. А если ничего не произойдет, она ни о чем и не узнает. Верно?
Кристина промолчала.
– Верно?.. – повторила Эмма.
Вздохнув, Кристина указала на что-то и спросила:
– Ты видишь?
Эмма все видела. Внизу появился высокий мужчина, красивый, светлокожий, с прямыми волосами, в подогнанном по фигуре костюме. Он пробирался сквозь толпу. Мужчины и женщины оборачивались ему вслед, как будто очарованные его появлением.
– На нем чары иллюзии, – сказала Кристина.
Эмма изогнула бровь. Чары иллюзии – особый тип обманной магии, которым частенько пользовались обитатели Нижнего мира, чтобы скрыться от глаз простецов. Сумеречные охотники применяли для той же цели руны, действие которых практически не отличалось от чар, хотя нефилимы и не считали это магией. Магия была уделом чародеев, а руны – даром Ангела.
– Но кто он, вампир или фэйри?
Ответа на этот вопрос Эмма не знала. Мужчина подошел к девушке на высоких каблуках, которая держала в руке бокал шампанского. Стоило ему заговорить с ней, как с ее лица исчезли все эмоции. Она согласно кивнула, сняла с шеи массивное золотое колье, вложила его в протянутую руку мужчины и улыбнулась ему. Он тут же сунул украшение в карман.
– Фэйри, – заключила Эмма, потянувшись к оружию.
После заключения Холодного перемирия, которое лишило фэйри всех прав и богатств и ликвидировало их армию, фэйри оказались вне закона. Они стали проклятым и презираемым народом. У них отняли исконно принадлежавшие им земли, а другие обитатели Нижнего мира вступили между собой в борьбу за право занять их. Институт Лос-Анджелеса тратил кучу времени на улаживание таких споров, но всем этим занимались лишь взрослые. Сумеречным охотникам возраста Эммы вообще запрещалось напрямую взаимодействовать с фэйри.
Теоретически.
«Закон докучлив, но при этом гибок». Эмма вытащила из пристегнутой к ремню сумки небольшой мешочек, перевязанный веревкой. Пока она открывала его, мужчина-фэйри перешел от улыбающейся девушки к стройному юноше в черном пиджаке, который тотчас по доброй воле расстался со своими сияющими запонками. Теперь фэйри стоял прямо под Эммой и Кристиной.
– Вампирам золото не нужно, а вот Волшебный народ приносит Королю и Королеве подношения – золото, драгоценные камни и другие сокровища.
– Я слышала, Неблагой Двор платит человеческой кровью, – мрачно произнесла Кристина.
– Не сегодня, – буркнула Эмма, перевернула мешочек и высыпала его содержимое на голову мужчине-фэйри.
Кристина ахнула от ужаса, когда тот хрипло закричал, почувствовав, как лишается своих чар, словно змея – старой кожи.
Послышались возгласы – к фэйри возвращалось истинное обличье: на голове у него выросли узловатые ветки, кожа покрылась мхом и плесенью и растрескалась, как кора, руки превратились в лопатовидные лапы по три пальца на каждой.
– Эмма, – предостерегающе прошептала Кристина, – мы должны сейчас же это прекратить – зови Безмолвных Братьев…
Но Эмма уже спрыгнула вниз.
На мгновение она почувствовала себя совсем невесомой, а затем аккуратно приземлилась, согнув колени, как ее учили. О, ей не забыть свои первые прыжки с большой высоты, неловкие падения и ушибы – и долгие дни, уходившие на восстановление перед очередной попыткой!
Но теперь она понимала, все это было не зря. Эмма выпрямилась и посмотрела на фэйри, который стоял на другом конце двора. На его испещренном глубокими трещинами, похожем на старую кору лице светились два желтых кошачьих глаза.
– Сумеречный охотник, – прошипел он.
Посетители вечеринки спешно покидали бар, проскальзывая сквозь ворота, которые вели на парковку. Никто из них не видел Эмму, но инстинкты работали отменно, заставляя каждого огибать ее, как вода огибает опоры моста.
Забросив руку за спину, Эмма взялась за рукоять своего меча, Кортаны. Она выхватила его из ножен и выставила перед собой. Клинок полыхнул золотом.
– Нет, – сказала она. – Я шоколадка. И это мой костюм.
Фэйри недоуменно посмотрел на нее.
Эмма вздохнула.
– Как же с вами сложно! Вы, Волшебный народ, совсем шуток не понимаете.
– Наши шутки, остроты и баллады известны каждому, – оскорбленно возразил фэйри. – У нас есть баллады, которые можно петь неделями.