– Пресветлая Вара-да! Я напугал вас. Простите, – воскликнул он, протягивая руку, чтобы поддержать.
Сарга перевела дыхание и осторожно поднялась, принимая помощь.
– Я хотел кое-что сказать вам, леди Мрадиман. Я пока не в курсе вашей затеи, но сделаю всё, что от меня зависит, чтобы она удалась. Я ваш должник, клянусь своей магией.
Кольца его чакрават полыхнули неожиданно ярким оранжевым светом. Сарга помолчала, наблюдая, как он медленно гаснет. Качнула головой:
– Да, теперь вам точно придётся сделать всё, что я попрошу. Но это ваш выбор, мастер Рагават. Благодарю. Чаю?
– Да, пожалуйста, – звенящим голосом ответил он. Казалось, он помолодел лет на пять. Преждевременные морщины на сухом большеглазом лице разгладились.
Сарга ополоснула холодной водой – другой не было – белые чашки с щербинками по краям. Бросила кубики подсластителя, ему – три, себе – один. Насыпала в пузатый чайник принесённую с собой смесь трав и залила кипятком.
– Прошу вас, – протянула дымящуюся чашку Варнину.
– Спасибо. Пойдёмте, присядем, – вспомнил он об обязанностях хозяина.
Они уселись рядом на застеленную выцветшим покрывалом кровать.
– Итак, я вижу, вам удалось сохранить магию после десяти лет заключения, – заметила Сарга, грея чашку в ладонях.
– Только благодаря цветам.
Сарга едва заметно вздрогнула, но тут же взяла себя в руки и вопросительно хмыкнула.
– История очень странная, леди Мрадиман. Некоторые заключённые, в том числе я, получали букеты полевых цветов. Всегда свежие. В разное время, но не реже двух раз в неделю. Варманы говорят, что эти послания анонимные.
– Как они допустили такое?
– Я сам не могу понять, – пожал плечами Варнин. – Но, возможно, у таинственного дарителя есть связи на самом верху. Иначе как объяснить то, что цветы передают даже тому жуткому палачу?
– О ком вы? – Сарга равнодушно вскинула брови. Никто не мог бы сказать, что услышанное её хоть сколько-нибудь волнует.
– О лорде Раге Тивра, конечно. Вы ведь присутствовали тогда на суде? Я плохо помню события, но свидетелей против палача было много… – Варнин запнулся.
Сарга прикрыла глаза. Она знала, что сейчас услышит.
– Кажется… Вы единственная отказалась выступить, так? – светлые брови сошлись на переносице. Воспоминания давались ему с трудом.
– Отказались, хотя все считали, что именно он… казнил вашего… отца. О нет! Простите! Проклятая память подвела. Я только сейчас понял... Простите меня, леди Мрадиман…
Чашка со звоном выпала из рук и покатилась по полу, на покрывале расплылось влажное пятно. Сарга молча высушила его заклинанием. Помедлив, успокаивающе сжала дрожащее плечо.
– Я принимаю ваши извинения, мастер Рагават. Вы сказали верно. Я рада, что память восстанавливается.
Он с надеждой поднял глаза.
– Расскажите подробнее о цветах. Вы говорите, палачу тоже присылают?
– Да-да, – торопливо закивал Варнин. – Конечно, их проверяют отдельно. И камеру. Но даже такой сильный маг ничего не может сделать там, где блокирована энергия.
– Разумеется, – согласилась Сарга, опуская лицо в чашку. Когда она снова посмотрела на собеседника, её ресницы были влажными. От горячего пара, разумеется.
– Я по-прежнему не вижу связи между цветами и магией.
Варнин вдруг совершенно по-мальчишески улыбнулся. Глаза его засияли, морщинки в уголках глаз собрались в весёлые лучики.
– А вы подумайте! Это же так просто. Цветы – радость. Положительные эмоции. Живые существа, в какой-то мере. Их можно гладить, ими можно любоваться, с ними можно разговаривать, наконец.
– Очень интересная теория, – вежливо кивнула она.
– Практика, леди Мрадиман, самая настоящая! – возмутился Варнин. – Многие сохраняют рассудок лишь благодаря этим посланиям. И, как видите, на магию они тоже действуют.
– Пожалуй, вы правы, – поразмыслив, согласилась Сарга и поднялась. – На сегодня я вас оставлю. Продукты в леднике. Постарайтесь особо не высовываться и починить портальную точку.
Варнин тоже встал, по привычке следуя этикету.
– На что мне портал, если в этих трущобах сеть всё равно не действует.