Но она верила, что это не так. Он просто вынужден отложить его… на пару десятков лет.
«Раг. Ты расскажешь мне всё. У твоей клятвы есть условие. Ты выполнишь его, когда будешь свободен. И расскажешь мне правду», – Сарга зажмуривается, ощущая влагу на щеках. Её чакрават полыхают лазурью.
«Папа… где бы ты ни был, знай, я по-прежнему жду тебя».
И снова приходит тот странный отклик. Поток силы, едва уловимой, но такой родной.
Растекается теплом по венам, пушистым клубочком сворачивается под сердцем.
Надежда.
То, что заставляет её верить.
Отец жив.
Сарга распахнула глаза. В зеркале отразились надломленные брови и сжатые губы.
Пора.
Натянула перчатки – насыщенная магией ткань скользнула под кольца чакрават, оставляя их на виду, а браслеты спрятала. По-дорожному обмотала голову и шею палантином – лоб скрыт по линии бровей, ткань плотно облегает виски, обхватывает подбородок и спускается на грудь под плащом. Дополнительная защита от непогоды и заклинаний средней мощности.
Шагнула к изголовью, повела рукой. Иллюзия растаяла, и в ладонь удобно легла рукоять меча – узкого, лёгкого. Сама выбирала. И регулярно тренировалась – исключая последние месяцы, когда началась эта кутерьма с покушениями и перестройкой Караграха.
Как бы халатность не стоила жизни…
Сарга сделала отвращающий знак, закрепила клинок за спиной, повела плечами – он удобно лёг посередине. Завела руку – достать легко. Отлично.
А навыки можно восстановить по пути, тренируясь с Чарином.
Подхватила сумку, огляделась последний раз – всё ли взяла. Шепнула фамильяру:
– До свидания, умник мой…
Ворон каркнул, расправил крылья. Сарга отвернулась, унося в памяти ощущение беспокойства и поддержки.
На конюшне пахло зерном и сеном. Чёрный, как смоль, громадный конь приветственно зафыркал, увидев хозяйку.
– Тураг, выходи. Обещанный долгий поход начинается сейчас.
Волна радостного предвкушения затопила сознание. Сарга улыбнулась и встала на цыпочки, гладя гладкую шею. Тугие мышцы ходили под кожей, карие глаза сияли.
Неспеша оседлала коня, затянула подпругу. Прикрепила сумку, скормила с ладони крупное яблоко. Тураг радостно захрустел, обдавая теплым дыханием.
Хороший конь. Выносливый, с размеренной, плавной рысью.
То, что надо для больших расстояний.
Янтар сначала ужаснулся, когда она привела его – голенастым жеребцом, со сбитыми копытами и рваной раной на правом бедре.
Перекупила у диковатого оборванца, жителя берегов, в Воровском квартале. Едва удержалась, чтобы не наградить того какой-нибудь болячкой в отместку за жестокое обращение с животным. Не стала. Только пригрозила – в следующий раз доведёт скотину до такого состояния – сдохнет сам. Чакрават засияли, подтверждая наговор. Сарга полюбовалась на ужас в глазах и ушла, не оборачиваясь.
Выхаживала коня лично.
Он оказался умным и благодарным – привязался к хозяйке, рвался отвезти в любое место, стоило только о чём-то подумать рядом. Как и все породистые лошади, Тураг чувствовал её мысли и эмоции. Сарга смеялась, холила своего любимца. Проезжала лично и заходила через день, проведать, когда совсем не было времени на прогулки.
Конюхи ухаживали превосходно, но Тураг скучал.
Сейчас он нетерпеливо вскидывал узкую голову, скалил крупные зубы.
– Вперёд, радость моя, – Сарга вскочила в седло. Ворота конюшни затворились за спиной, и копыта зацокали по брусчатке.
Чарин скоро должен подъехать. Маги чувствовали время, и внутренние часы никогда не подводили их.
Сарга пустила коня ходкой рысью, не забывая просвечивать магией пространство вокруг.
«Будет глупо попасться очередному убийце, даже не покинув город».
Но улицы были пустынны и тихи, редкие прохожие равнодушно шли мимо. И впрямь, что необычного? Бесполый с виду всадник в традиционной дорожной одежде. Таких десятки в торговые дни.