Выведя лошадь из-под полога ветвей, на которых едва проклюнулась зеленая листва, он увидел, что леди стоит возле своего мешка под аркой монастырских ворот. Неглубокая арка почти не защищала от дождя, и он удивился снова.
– Миледи, почему вы стоите под дождем? – спросил он вместо приветствия.
Она спокойно взглянула на него:
– Я сказала, что буду дожидаться вас у ворот.
– Именно так, но тогда ведь не было дождя.
– Я сказала – буду ждать здесь, – повторила она так, словно Джордан отличался рассудком не более, чем весенний цветок, качавшийся у монастырской стены. – Мне нужна ваша помощь.
– Кто вас послал?
– Я здесь от имени королевы Элеоноры.
Он уставился на нее:
– И вы полагаете, я вам поверю?
– Да.
– С чего бы это?
Капли дождя били ее по лицу, и она натянула на голову капюшон.
– Я ведь сказала, что я здесь от имени королевы Элеоноры. У вас нет причин подозревать меня во лжи.
– Равно как у меня нет причин вам верить.
– В самом деле. – Уголки ее красивых губ приподнялись в неуловимой улыбке. Очаровательно, подумал он прежде, чем успел себя одернуть. – Тем не менее, милорд, если бы мне хотелось вас одурачить, я могла бы сделать это под крышей. Я не дожидалась бы вас под дождем.
– В том случае, если бы вы не вздумали создать видимость правды там, где ее нет.
Она рассмеялась, и Джордану показалось, что ненастье вдруг сменилось солнечным днем. Словно все вокруг осветилось.
– Лорд ле Куртене, мы можем стоять здесь сколь угодно долго, обсуждая, что я стала бы делать, если бы хотела вас одурачить. Правда, однако, заключается в том, что меня послала к вам королева Элеонора, и вы должны доверять словам дамы, состоящей на королевской службе.
Приходилось признать – она права. Как ей доказать, что она говорит правду? Разве что сделать магический жест, и сама королева возникнет перед ним прямо из воздуха. А у него нет доказательств, что женщина лжет. И она милосердно не стала напоминать, как он лгал, когда в первый раз сказал ей, что она вовсе не нарушила его покой возле могилы Райcа.
– Если вы посланница королевы, зачем вам говорить со мной?
– Потому что вы – племянник настоятельницы аббатства Святого Иуды.
Никак не ожидал, что она заговорит о его тете! Они редко виделись с тетей Элоизой, ведь она заняла свой пост в аббатстве еще до его рождения. Четырежды гостила она в Ла Тур дю Куртене – поместье отца, и жила там каждый раз не дольше двух недель. Он любил ее визиты – она охотно беседовала с мальчиком о таких вещах, которые, казалось, мало занимали окружающих. Странный интерес к жизни для женщины, решивший удалиться от мира. Ему запомнилась тетина улыбка, ибо он, хоть и был ребенком, подметил одну особенность: ее взгляд всегда оставался внимательным, следящим. О своем наблюдении он рассказал отцу, и граф объяснил сыну – на то она и аббатиса, чтобы быть непохожей на других. Непохожей на других? Но ведь отец иногда вел себя точно так же, обдумывая что-нибудь важное.
– Зачем королева отправила вас ко мне? – спросил Джордан. – Что-нибудь с тетей? Или в аббатстве неладно?
Леди Изабелла слегка улыбнулась, и ее лицо немного смягчилось.
– Когда я покидала аббатство, ваша тетя сказала мне, что вы непременно встревожитесь, и велела передать, что с ней все в порядке.
– Вы были в аббатстве Святого Иуды?
Ее улыбка погасла. Она подхватила свою дорожную котомку и сказала:
– Я изучала там искусство врачевания, а потом отправилась на службу к королеве, и по дороге к вам, за помощью.
– Ко мне за помощью? Зачем вам моя помощь?
Подул свежий ветерок и принес прохладу – словно зима вернулась. Изабелла плотнее закуталась в свой плащ.
– Не прогуляться ли нам, милорд? То, что я собираюсь рассказать, не предназначено для чужих ушей.
– Даже ушей монахов?
– Только ваших, и ничьих больше.
Она направилась к лесу. Джордан запахнул плотнее плащ и двинулся вслед за ней под пронизывающий ветер с дождем. Лошадь негодующе заржала. Шагая впереди него, леди Изабелла лишь слегка наклонила голову, словно дождь был ей нипочем. Он быстро нагнал ее и молча пошел рядом, ожидая, когда она заговорит.
Изабелла не смотрела в его сторону, но, очевидно, знала, что он идет бок о бок с ней, потому что сказала:
– Поручение, что дала мне королева и ради которого я ищу вашей помощи, на первый взгляд совсем простое. Королева Элеонора отдала на хранение прежнему епископу Линкольнскому некие бумаги. Теперь она хочет получить их обратно.
От Изабеллы исходил тонкий аромат, и ему вдруг захотелось узнать, что скрыто под складками плаща. Он почти не слышал, что она говорит. Пришлось сделать над собой усилие, чтобы вникнуть в суть дела.
– Королева могла бы написать епископу. Почему бумаги должны доставить ей именно мы?
– В Линкольне больше нет епископа.
Джордан едва удержался от резких слов. Разумеется, он прекрасно знает, что там больше нет епископа. Ей не следует перебивать его, когда он хочет сказать, что королева могла бы написать кому-нибудь, кто служит в соборе. Он сдержал готовую сорваться с языка колкость, когда они вышли из-под лесного полога. Перед ними возвышался могильный холм. Теперь, под проливным дождем, он выглядел совсем жалким и заброшенным.
– Кто покоится здесь? – мягко спросила леди Изабелла.