Граунт ведёт себя так, будто не чего не знает, но я уверен он, хорошо замел следы. Возвращайся у нас мало людей противостоять им. Вчера они напали на мой дом, и разгромили его. Утром, вернувшись, все стены, были измазаны кровью. Молох было написано на всех известных языках»
Отложив письмо, я опускаюсь на стул, уронив лицо в ладони.
— Нужно ехать!
— Собирай людей, — мой голос едва слышно, — только не какой королевской амуниции.
Убедившись, что Барбаре уже легче, к вечеру мы выезжаем в путь. Я, Кларенс и еще двадцать солдат. Одетые как обычные люди.
Мы гоним коней во весь опор, пока, наконец, в дали не виднеются огни Лондона.
На улице глубокая ночь.
Город встречает нас гробовой тишиной. Слышно лишь цокот копыт наших лошадей. Я ерзаю в седле, максимально напрягая слух.
Мы едим в Ковент-Гарден, в надежде, что Вильям дома.
На втором этаже горит свет, я выдыхаю, он дома.
Вильям ожидает нас в большем зале. На его лице тень скорби.
— Приветствую Господа! Мой дом полностью в вашем распоряжение, — я киваю своим солдатам, девушка служанка с напуганным лицом, уводит всю компанию.
В комнате воцаряется тишина, мы смотрим, друг на друга, пока Вильям широко не улыбается.
— Как добрались? — язвительным тоном произносит он. Явно старавшись зацепить меня.
— Не плохо, — звучит голос Кларенса за моим плечом.
— Король в добром здравии!
— Да! Все хорошо, — пока они разговаривают, я рассматриваю комнату, все что угодно лишь бы не слушать о чем они судачат.
Мое внимания привлекает целый стеллаж с бутылками, в которых установлены корабли. Точные копии старых галеонов, мелких кораблей и галер. Меня всегда восхищали такие штучки.
Подойдя ближе, я беру первую попавшую бутылку. Мои глаза расширяются, на бутылке гласит надпись «San Martin 1580 год»
Я беру со стола увеличительное стекло, чтоб как следует его рассмотреть.
Из истории я помню, Сан — Мартин был построен как португальский морской галеон. Он стал флагманом Алонсо Пересе де Гузмана. Если мне не изменяет память, он был седьмым герцогом Медины — Сидонии.
Галеон получил название от святого Мартина. Зв спиной я слышу тяжелое дыхание Вильяма.
— Превосходная коллекция! — искренне говорю я, продолжая рассматривать уменьшенную копию Сан — Мартина, — никогда бы не подумал, что ты интересуешься такими вещями.
— Это моя болезнь с детства! — обернувшись, я замечаю, что мы одни. Кларенс куда то ушел. Блеск.
Глаза Вильяма блестят, уверен ему очень приятна эта лесть.
— Поддерживаю, в моем доме, в графстве Бакингемшир, есть тайная комната, — мои губы растягиваются в улыбке. Такое чувство, что я делюсь сокровенной тайной. Хотя так оно и есть, — в ней я храню всякие диковинные вещицы, вплоть до таких кораблей. Но признаюсь честно Сан — Мартин мне еще не попадался. Насколько я знаю их всего две точные копии.
Поставив его на место, я снова обращаюсь к Вильяму, который удивленно таращиться на меня. Чтоб не делать на этом акцент, я отхожу к камину.
— Где ты его нашел? — плечи Вильяма расслабляются, он присаживается на край черного стола, складывая руки на груди.
— На черном рынке можно и не такое найти! — гордо признается он, — но я попросил тебя приехать не для просмотра кораблей в бутылках.
Он протягивает мне не большую папку с бумагами.
— Это отчеты констебля Пиля…
— Как ты их раздобыл? — приподнимая бровь спрашиваю я.
— Украл, но это не столь важно. Прочти! — усевшись в мягкое кресло, я принимаюсь читать. Записи слишком полны слов, «выпустили кровь», «жертвоприношение», «обезглавливание», «зверски убит еще один чумной доктор».
*****
Амелия
На рассвете меня разбудила Шарлота. Потянувшись, я с трудом смогла сесть, все тело болит от не удобной кровати. Но жаловаться я не собираюсь. Шарлота помогает мне умыться и одеться.
Выйдя на палубу, я замечаю впереди порт. Париж. Самый крупнейший город Западной Европы. История этого прекрасного города охватила периоды правления четырех королевских династий. Меровингов, Каролингов, Капетингов и Валуа.
Издавно город был разделен на три условные части. Остров Ситэ, северное правобережье и южное левобережье. По прибытия нас посадят в карету, которое повезет юг. Так как южный левобережный Париж, стал оплотом католического духовенства. Там та и находиться аббатства. Сен — Жермен — де Пре в том числе.
Я до крови прикусываю щеку, мне совершенно не хочется сходить на берег. Я в шаге от того чтоб отправиться на поиски Алистера и умолять хоть на коленях, чтоб он отвез меня обратно. Но вместо это я крепко сжимаю перила, чтоб сдержать свой глупый поступок.
Стоило мне только подумать о капитане, как он возникает за моей спиной.
— Только скажи, и мы отплывем обратно завтра на рассвете.
— Нет! — четко и ясно говорю я. Я не поступлю так с братом, он мне это не простит. — Пусть все идет, как идет.
— Уверена!
— Нет, но думаю, Вильям был прав, мне там больше не чего делать. Я не вернусь, по крайней мере, пока это история с культом не закончиться.
— Хорошо! У меня глаза и уши в твоем аббатстве. Как только заскучаешь по дому, одно твое слова и мой галеон доставит тебя в Лондон.
— Спасибо!
Шарлота накинула мне на плечи дорожный теплый плащ. Ее руки дрожали, так же как и все мое тело.
Порт Руана встречает нас прохладным воздухом. Я должна сделать это, ради брата. Кивнув на прощения Алистеру, мы с Шарлотой направились к мостику, который уже спустили.
Я была во многих портах, и здесь все, как и везде. Множество пассажиров, которые только прибыли, суетятся в поисках носильщиков. Кто- то стоит неподалёку и курит длинные сигары. Другие же ждут свой корабль, который увезет их от сюда.
Я и не заметила что остановилась, я все еще стою на мостике что был сброшен с галеона.
— Амелия! Госпожа! — голос Шарлоты вывел меня из ступора, — Идемте, карета ждет!
Обернувшись, я встретилась взглядом с капитаном, на его лице промелькнулась лишь тень улыбки. Подхватив подол платья, я сделала тот самый шаг, шаг в неизвестность.
Наши вещи уже погрузили в карету к тому моменту как мы с Шарлотой подошли.
На карете красовался герб аббатства, глубоко вздохнув, я, молча села внутрь. Лошади тронулись, а мое сердце в тот момент будто остановилось.
Всю дорогу я упорно молчала, игнорировала Шарлоту, которая хоть как то пыталась разговорить меня. Моя голова была занята мыслями, а взгляд прикован к окну который простирал вид на одни лишь скучные поля.
Не знаю, сколько мы ехали, но это был довольно долгая дорога.
— Госпожа! Вы не голодны? Может воды?
— Нет, я не чего не хочу…
Почти весь путь мы ехали по проселочной дороги. Я и не заметила, как задремала. Коляска наехала на не большую кочку, от чего ее слегка качнуло. Открыв глаза, первое, что привлекло мое внимания, это в дали высокая колокольня. Казалось, что ее шпиль способен достать до небес. По мере приближения я не могла, не заметит, насколько искусно поработали каменщики и строители, когда строили эту часовню.
Отделка была из серого мраморного камня, на солнце казалось, что стены отливают серебром. Под самой крышей виднелся золотой колокол.
Затрубили в рог, и ворота с громким скрежетом открылись, мое сердце пропустило удар. Моя тюрьма только что распахнула свою пасть. Взглянув на Шарлоту, я не как не могла прочесть ее эмоций. Конечно, она нервничала, как и я, но виду не подавала.
Карета остановилась у главного входа. К тому моменту как мы добрались до аббатства, погода слегка испортилась, накрапывал дождь.
Тяжело вздохнув, я выглянула в окно, на крыльце толпились молодые девушки и женщины. Все как одна были одеты в монашескую одежду. Только одна женщина довольно взрослого вида отличалась от всех. Это была Аббатиса, мать настоятельница. Даже на таком расстояние я смогла разглядеть наперстный крест на ее груди. Одной рукой она опиралась на длинный позолоченный посох. Сглотнув ком в горле, я кивнула Шарлоте, оповещая жестом, что готова покинуть карету.