А мне осатанеть молиться и верить, что он откликнется на эту письмо. Ведь другова выбора у меня нет. Спрятав записку в карман плаща, я вернулась к Кларенсу. Он все так же был без сознание, прибывая в бреду.
Брата я нашла за задворках этого злощястного заведения, он курил и скорее всего, что то чательно обдумывал.
Разумеет, он слышал мои шаги, потому что, не оборачиваясь, заговорил.
— Мне было почти три, когда ты родилась. Я конечно мало что помню с того возраста. Но четко, запомнил слова Фина.
— И что он сказал?
— Он сказал, «запомни Вильям, это наша маленькая сестрёнка. И наша с тобой задача всю жизнь защищать ее. И если меня не окажется рядом, то я возлагаю на тебя эту ответственность. В мое отсутствие ты старший брат» — Вильям тяжело вздохнул, а я и во все потеряла дар речи. Он не когда не был столь откровенен со мной. Что ж изменилось?
— Я знаю, что ты боишься за меня…
— Разуется, я боюсь за тебя, Амелия. Ты ведь моя семья. Ты все, что у меня осталось на этой проклятой земле. Я обещал Фину защищать тебя, любой ценой. И не позволю тебе рисковать своей жизнью, ради Даниеля. Да, он спас мне жизнь, но я уверен, что он бы согласился со мной, будь он тут.
— Не говори о нем так, будто он мертв! — со злостью произнесла я. Он не мертв, и я знаю это. Но говорить об этом вслух не стала, иначе то, что я задумала точно пойдет не по плану.
***
Мне с трудом пришлось уговорить брата отпустить меня одну в голубятню, до полночи еще пять часов. Я надеюсь, что королевские гвардейцы прибудут вовремя. А мне лишь нужно будет потянуть время, до их прибытия.
В письме я четко указала, где я дуду. Ведь Граунт не глупец, он не применено прибудет вместе с Даниелем.
Голубка в моих руках слегка вздрогнула, поцеловав ее голову, я открыла ладони. Птица вспорхнула, быстро исчезая из вида.
— Вся надежда на тебя! — тихонько прошептала я. Письмо, это наш последний шанс выжить.
Чумное кладбище находиться за пределами города. Как давно я там не была. Моя семья была похоронена там, не в семейном склепе как положено. А там, среди погибших от этой заразы. Отца было решено похоронить с ними. Как сказал Этельберт, его нельзя было отпеть, как положено, по церковному. Ведь он совершил самый тяжкий грех. Забрав свою жизнь, самостоятельно.
Кладбище — это последние пристанище, человеческого тела. А душа, я полагаю что душа и правда, возноситься. Интересно, когда я умру, моя душа тоже вознесется к Богу? Или все же я не заслужила его прощения? Есть ли тот рай, о котором нам трактуют, или там нет, не чего кроме вечной тьмы…
Видимо я этого не узнаю, пока не перейду черту…
Я вернулась к брату. По пути мне почти не кто так и не встретился. Дождь шел стеной. Люди не выходят в такую погоду.
Кларенс пришел в себя. Благодаря лекарю, который спас его от сепсиса. Увидев меня в дверях, Кларенс попытался встать.
— Нет, не вздумай даже вставать. Лекарь сказал, что тебе нужен покой. Иначе швы, что я наложила, могут разойтись, — его взгляд блуждал по мне.
— Шарлота? — сдавленным голосом спросил мужчина. Я присела на край кровати.
— Она на галеоне. И наверняка ужасно злиться на меня, за мой побег. Она в порядке, уверенна, Алистер сможет ее защитить.
Кларенс тяжело уронил голову на подушки и закрыл глаза. Его лицо было бледное, под глазами залегли тени. Он будто похудел, за это временя.
— Мне жаль… — хрипло произнес он, — Я не должен был бросать его. Должен был остаться и настоять на своем.
— Ты ни в чем не виноват, — запротестовала я, — Тем более если Даниель что — то решил, его не переубедить. Он спас вас. А мы спасем его.
— Думаешь, он еще жив? — все так же, не открывая глаз, спросил Кларенс.
— Уверенна, — тихо произнесла я, заметив, что мужчина уснул.
Возле бара я нашла Вильяма и Оливию. Они о чем- то тихонько говорила, но услышав мои шаги сразу умолкли. Вечер наступал, а это значит, время постепенно выходило. Камин был разжён, я присела у огня. Моя одежда почти уже высохла. Но мне было очень холодно, как бы не заболеть после таких купания в штормовых водах. И прогулок под холодным дождем. Оливия протянула мне кружку горячего чая.
— Вы совсем продрогли.
— Ты старше меня, на сколько? К чему это притворство? Сейчас я не благородная девица. И не хочу таких обращений, — раздражённо произнесла я. Оливия не была не виновата ни в чем, но мне нужно было выпалить свою злость. Да, это не правильно, — Прости, я сама не своя. Спасибо за чай.
Женщина улыбнулась, вернувшись к брату. О чем они говорили, я не слушала, да мне было это не интересно. Я давно научилась не слушать окружающих. Лишь мои мысли в голове не давали покоя. Даниель, я все думала о нем. Если вспомнить все то, что творил Граунт. Всех тех, кого он пытал и мучал, все те, кто так жестоко и мучительно был убит. По его приказу, или по приказу его несуществующего бога. К Даниелю он не будет милосерден. И вообще известно ли этому человеку милосердие. Он убьет его при первой возможности, лишь по тому, чтоб насолить королю. Но остается один вопрос, который мучает меня уже давно. Почему я? Почему этот монстр выбрал именно мою семью объектом мести. Что я упустила? Какую важную деталь от меня все скрывают. Кларенс в отключки, остается только мой брат.
Повернувшись, я пристально посмотрела на Вильяма, который уже прилично охмелел. Я быстро встала, подойдя к нему, вырвала бокал
— Ты совсем ума лишился, напиваться сейчас не уместно. Люди Граунта в скором времени найдут нас, Кларенс временно выведен из строя. Сомневаюсь, что Оливия умеет держать меч. А ты, ты пьян в стельку, — Разумеется, я не кому не сказала о том письме, — Даже с людьми Даниеля нам выбраться из этой передряги невозможно, если паладины заявятся сюда.
— Умирать так навеселе, — промурлыкал брат, слегка покачиваясь. Тяжело вздохнув, я закинула его руку себе на плечо, — Пошли я уложу тебя спать, сегодня я присмотрю за всеми, во имя Господа.
То, что брат был пьян, мне было лишь на руку, тогда он не сможет меня контролировать. И я смогу потихоньку улизнуться отсюда.
С трудом уложив его на соседнюю кровать рядом с Кларенсом. Брат рухнул на пастель мёртвым грузом, что то, бормоча под нос. Это хорошая возможность спросить у него то, о чем по трезвую голову он не за что не скажет.
— Вильям?
— Ммм?
— Скажи мне, почему Граунт прицепился к нашей семьи? — Брат перевернулся на живот и тихонько заговорил.
— Он мстит.
— Что это значит? Кому мстить? Мне? Но я не чего…
— Нет, он был влюблен в маму. А она вышла замуж за отца. Они с отцом дружили, — Вильям приоткрыл глаза, — Ты так на нее похожа Амелия. До того как сойти с ума от сильных наркотиков, он поклялся что уничтожит наш род.
Я слегка отшатнулась от брата, и как я сама не догадалась об этом. Тогда я вспомнила, перед тем как отец ушел из жизни. Граунт приходил к нам. Разумеется, Шарлотта не пустила меня послушать, о чем они так яростно спорят. Крики доносились аж до моей комнаты. Той же ночью отец застрелился. Что же такого ему сказал тот подлец. Что послужило толчком для него, чтоб уйти из жизни оставив нас? Наверно я не когда не найду ответ на это вопрос.
Вильям заснул. Я не стала больше не чего у него спрашивать. Поцеловав его в лоб, я покинула комнату. К тому моменту солдаты Даниель вернулись. Когда я вышла в главный зал, мадам Тюриль как раз поила их горячем чаем. Здесь было человек десять, еще двое у каждой двери. Мне нужно переманить их на мою сторону, нужно как то заставить слушать мои приказы. На как? Не один уважающий себя солдат под командованием Даниеля не станет меня слушать. Тем более они не просто солдаты, они элита короны.
Заметив меня все разом встали, слегка склоняя головы. Вперед вышел темнокожий мужчина, на лет ему было около тридцати. Он был самым старшим в отряде.
— Леди Смерть! Меня зовут Джо. Я второй по званию после Кларенса, и все его обязанности временно переходят под мое непосредственное командование.