Тут вперед выступил Эдвард, и я понадеялась на то, что брат призовет нашего отца к здравому смыслу. Но, оказалось, что и дорогого Эдварда поразило то же безумие.
– Это я должен бросить вызов лорду Дарроу, – решительно заявил брат. – Кэтрин, как ты можешь сейчас пытаться защищать этого человека? Он уничтожил твою репутацию, репутацию всей нашей семьи! Как нам теперь смотреть в глаза соседям? Как Энн и Эмили выйдут замуж?
Картина краха нашей семьи предстала передо мной во всем ужасе.
– Это не лорд Дарроу уничтожил репутацию нашей семьи! А я! Я! Собственными руками! – призналась я и виновато опустила голову.
По бокам от меня встали мистер Оуэн и мистер Уиллоби, решившие не оставлять меня без поддержки.
– Если быть до конца честными, то мы это сделали втроем. Без дяди, – пробормотал мистер Уиллоби. – Поэтому куда уместней пристрелить кого-то из нас.
Эдвард и папа выглядели до крайности удивленными таким поворотом дел. Вместо одного злого гения у них набралось три, и все наперебой каются в совершенных грехах.
– Против дуэли с кем-то из моих племянников я категорически возражаю, – тут же вмешался лорд Дарроу. – Пусть эта неловкая ситуация и возникла из-за нелепой романтичности мисс Уоррингтон и сердобольности и глупости моих племянников, ответственность все-таки на мне.
Отец обводил всех нас взглядом и, похоже, пытался уяснить, что же произошло на самом деле. Несомненно, сложная задача. Каждый норовил покаяться и взять главную вину именно на себя. Стало быть…
– Стало быть, – удрученно вздохнул папа, – все произошло из-за нелепого стечения обстоятельств, без злого умысла… И все виноваты в равной мере.
Тут я не смогла промолчать.
– Злой умысел был с моей стороны, вот только направлен немного не на те цели.
Главное, что дуэли не будет… Первая волна ярости схлынула, а папа, как человек в высшей мере рассудочный, отлично понимает, что стреляться с лордом Дарроу дело в высшей степени глупое. Потому что и так было понятно, кто именно победит. А учитывая колдовские способности его милости, то шансов у отца нет никаких. Да и у Эдварда тоже.
– Я искренне прошу прощения, мистер Уоррингтон, – склонил голову лорд Дарроу. – И считаю, что брак вашей старшей дочери все исправит и заодно заставит замолчать всех сплетников. Здесь и в столице.
Весь вид папы выражал полнейшее недоверие.
– Как вы представляете это себе, ваша милость? Кто решится взять в жены бесприданницу, да еще и с такой ужасной репутацией?
Его милость выпрямился и произнес:
– Тот, кому будут безразличны оба этих не самых приятных обстоятельства. Тот, кто знает вашу дочь и все ее достоинства настолько хорошо, что готов взять ее под защиту своего имени, не обращая внимания на слухи.
– Словно бы найдется такой джентльмен… – тихо откликнулся Эдвард.
Мистер Уиллоби и мистер Оуэн вышли вперед, всем своим видом демонстрируя готовность хоть сейчас повести меня к алтарю.
– Мы с кузеном желаем взять мисс Уоррингтон в жены, – выпалил будущий преемник его милости.
Осознав, что формулировка, мягко говоря, вышла странной, молодой человек поспешно исправился:
– В том смысле, что любой из нас сочтет честью предложить мисс Уоррингтон руку и сердце, теперь выбор лишь за ней.
Я не смогла удержаться от улыбки. Все-таки судьба благоволила ко мне, дав таких замечательных друзей. Правда, они слегка трусят, когда лорд Дарроу что-то приказывает… Но, право, это мелочи.
– Два достойных молодых человека… – протянул отец, глядя на джентльменов уже иначе. Как-то оценивающе, хищно. – И ваша милость не против?
Вельможа покачал головою.
– Вовсе нет. Я достаточно хорошо узнал вашу дочь, чтобы желать подобного союза для любого из своих племянников. В особенности, в свете последних обстоятельств. Только надеюсь, что став миссис Оуэн или миссис Уиллоби, она начнет больше прислушиваться к моим словам.
Дорогой Эдвард развел руками и сообщил:
– Вам не стоит слишком сильно рассчитывать на такой исход, ваша милость.
Да… Брат никогда не пытался щадить мои чувства. Но прежде почему-то это не причиняло мне боли.
– Я даю согласие на такой союз. Тем более, что выбора все равно нет, не так ли? – со вздохом произнес отец. – И кого же ты желаешь видеть своим супругом, моя милая? Джентльмены ждут.
Я беспомощно переводила взгляд с одного своего друга на другого, с ужасом понимая, что за прошедшие дни мое сердце так и не смирилось с тем, что своим согласием я могу легко уничтожить их будущность.
И мистер Оуэн, и мистер Уиллоби были дороги мне, но дороги как братья.
– Вы все еще мучаетесь выбором, мисс Уоррингтон? – спросил лорд Дарроу, подходя поближе. – Вы же понимаете, что вам нужно принять это решение…
С тяжелым вздохом я произнесла:
– Да, милорд. Мне все также страшно лишить ваших племянников права на счастье… Я… Я не знаю...
Отступить я не могла. Но… но и назвать имя никак не получалось. Оставалось только путано объяснять причины моих колебаний, без надежды, что кто-то поймет поселившееся в моей душе смятение.
Однако мои вероятные мужья сумели разобраться в том лепете. И в их взглядах я прочла благодарность. Благодарность за то, что я думала о них, беспокоилась, не желала причинить им боль.
На минуту в гостиной повисла тишина. Понять, о чем размышляет Эдвард, мне так и не удалось, пусть я и пыталась.
– Есть еще один человек, который может жениться на мисс Уоррингтон, – неожиданно произнес мистер Уиллоби. – Достойный джентльмен, не связанный никакими обязательствам. Таким образом, мисс Уоррингтон не придется вступать в брак ни со мною, ни с Чарльзом, чего она не желает.
Удивленным казался даже лорд Дарроу. Мой отец и брат также выглядели до крайности озадаченными.
– Все-таки, Роберт, о ком именно ты говоришь?
Мистер Уиллоби широко улыбнулся и заявил:
– Я говорю о вас, дядя Николас. О вас.
Пожалуй, ничто не могло шокировать меня больше… Впрочем, его милость оказался шокирован не меньше моего.