— Нет, но… — она аж вскинулась, — конечно, не передумала.
Кольнуло испугом: а вдруг теперь, когда у нее есть работа, он скажет, что желание петь — всего лишь "тупая прихоть" (так говорила мама) и откажется ей помогать?
Но он кивнул:
— Значит, будешь участвовать. — Усмехнулся — уже не кисло, по-доброму: — Ничего, пробьемся.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Они не признавались друг другу в любви и не строили планов на будущее — по крайней мере, больше чем на неделю-другую. Просто жили вместе; кто там знает, что будет дальше, но пока выживать вдвоем было легче, чем в одиночку, и ощущение, что рядом есть кто-то, на кого можно положиться, грело если не тело, то душу. Хотя да, и тело тоже.
Лорен порой вспоминала то жалкое полуголодное существование, которое вела до встречи с Майклом, и сама себе удивлялась: "Как я выдержала?" И втайне гордилась собой: "Но ведь выдержала же — и не оказалась на панели, и не вернулась в Глен-Фоллс"
В конце недели Лорен получила первую зарплату. Этого, вместе с накопленными пятьюдесятью долларами, хватило, чтобы наконец-то выкупить чемодан. Зараза-хозяйка, правда, потребовала на два доллара больше — как она заявила, "за хранение", но наконец-то все вещи Лорен были при ней. И два длинных "концертных" платья, и туфли на сырую погоду, и плащ, и теплый свитер, и три юбки, и маникюрный набор — да чего там говорить, целое богатство.
Всю субботу она перебирала свои вновь обретенные сокровища — проветривала, примеряла, зашила пару крохотных дырочек. Майкл ухмылялся, но вид ее в концертном платье одобрил — поцокал языком и сказал "Класс"
За первую неделю работы Лорен освоилась — выучила, кого из сотрудников редакции как зовут и кто где сидит, и приспособилась в "час пик" — с девяти до десяти — заранее заготавливать чашки с растворимым кофе и сахаром, так чтобы оставалось только кипятка налить.
Со второй недели она стала проявлять, как это назвали репортеры, "творческую инициативу". Началось все с того, что Джек Финни, добродушный немолодой репортер криминальной хроники, отказался от предложенного пончика и посетовал, что кофе любит сладкий — а вот к нему предпочел бы что-нибудь соленое, и очень жаль, что такового в буфетной не водится.
На следующее утро Лорен, на свой страх и риск, кроме обычного печенья купила в бакалейной лавке солоноватые крекеры и баночку сливочного сыра, и когда Финни позвонил и попросил кофе, то, кроме кофе, принесла ему на тарелочке несколько крекеров, намазанных сыром.
— Вот, попробуйте. Это не сладкое.
Он взял, осторожно откусил и расплылся в улыбке:
— А вкусно.
Через минуту после того, как Лорен вернулась в буфетную, в дверях возникли две девушки-подружки из отдела читательских писем:
— Вы Финни сделали… — начала одна.
— Эти штучки с сыром, — продолжила другая. — А нам тоже можно?
Короче говоря, крекеры разошлись за полчаса.
Вдохновленная успехом, на следующий день Лорен купила еще две пачки. И не напрасно — попробовать новое лакомство хотелось всем, даже секретарше главреда.
В среду с утра в буфетную заявился и он сам — пожилой, похожий на бульдога; щеки свисали так, что лицо казалось квадратным.
Остановился в дверях, спросил хмуро:
— Что это за крекерные штуки, по которым вся редакция фанатеет?
Лорен испуганно промямлила, указывая на стоявшую на столе тарелку:
— А-а… вот, — Она как раз намазала сыром новую порцию, даже украсила ее колечками из оливок.
Мистер Джекоб шагнул вперед, взял одну — Лорен напряженно следила за его реакцией: а вдруг рассердится? Но он прожевал и кивнул:
— А неплохо. Но больше кулинарией особо не увлекайтесь: буфетная сделана, чтобы сотрудники от работы не отвлекались, а не гурманствовали. Да и денег лишних у газеты нет.
— Но мистер Джекоб, — осмелилась возразить она. — Насчет денег… сейчас зато сладкого печенья люди едят меньше.
— Вот как? Тем более неплохо, — кивнул главред. Вышел было из буфетной, но в дверном проеме обернулся: — Попробуйте еще куриным паштетом мазать — знаете, таким, из баночки — тоже должно быть вкусно.
Когда Джекоб сидел за столом в своем кабинете, то казался высоченным — а оказалось, что ростом он примерно с Майкла, просто при массивном торсе ноги у него непропорционально короткие.
Как-то невольно получалось, что всех мужчин, с которыми Лорен общалась, она сравнивала с Майклом. И сравнение это обычно было не в их пользу.
Что поделать — он ей действительно нравился. Нравилась и худощавая мускулистая фигура, и внимательные карие глаза, и даже борода — странное дело, до сих пор ее никогда особо не привлекали люди с растительностью на лице, даже в бородатых актеров она в детстве не влюблялась, а вот его борода, густая и растрепанная, почему-то казалась ей ужасно романтичной и сексуальной.