Следовало только дать небольшую подсказку Мануэлю. Крохотную.
– Это меня и пугает… Ева, даже если все выйдет по-твоему, ты же потом сама себе не простишь, что вот так легко отдала любимого человека другой! В этом есть нечто… нечто противоестественное! И совершенно бесчестное! Мануэлю Де Ла Серта вовсе не нужна Джейн Уиллоби!
Я презрительно поморщилась.
– Именно с этого обычно начинаются все те романы, которыми зачитывается Эмма. Заканчиваются подобные истории исключительно свадьбой. По любви.
Эдвард подобной отповедью почему-то не впечатлился.
– Ты-то откуда знаешь? Ты же не читаешь любовные романы.
Даже если и не читаю…
– Зато младшая очень охотно пересказывает.
Брат вновь схватился за голову, очень достоверно изображая скорбь.
– Ева… Ева, почему бы тебе просто… просто не признаться во всем Де Ла Серта? Если ты так уверена в том, что он не станет порицать за недопустимое поведение?
Создатель… Почему с мужчинами так трудно добиться взаимопонимания?
– Я говорила так о Джейн. Со мной будет совершенно иное. Меня Де Ла Серта просто распнет. Не столько из-за нарушения правил приличия, а за то, что я просто разрушила его мечту об идеальной возлюбленной. Просто посмотри на меня внимательно – и сам все поймешь, Эдвард. Я не гожусь на роль прекрасной дамы.
Второй критически осмотрел меня и с полной уверенностью заявил:
– Ева, ты не уродина.
С этим я не собиралась спорить. Вот только и красавицей не была. А Де Ла Серта был до неприличия хорош собой и того же ждал от своей таинственной исчезнувшей цыганки. Никак не меньше. Мне бы не удалось стать для него мечтой, за которой он гонится.
– Я не соответствую его надеждам, не являюсь частью его грез, Второй. Да мы к тому же и не ладим. Джейн Мануэль простит многое. А меня за то же самое легко возненавидит. Ты же понимаешь, что я права.
Аргументов против этих утверждений у близнеца не нашлось.
– Ева, но ведь Де Ла Серта может уже к вечеру выкинуть всяческие мысли о своей таинственной даме из головы. Это был лишь один вечер, и как бы прекрасно он не прошел, ты же не считаешь, будто Мануэль забудет всяческое благоразумие из-за твоих дивных глаз, которые он видел в прорези маски? Он вовсе не такой человек.
На подобное заявление брата я только красноречиво хмыкнула. Разумеется, именно такое впечатление Мануэль Де Ла Серта производил на знакомых. Спокойный и рассудительный, не склонный ко всяческим сомнительным авантюрам.
Однако внутри иберийца скрывалось такой силы пламя, что не стоило даже надеяться на его отказ от поисков.
– Эдвард, он будет разыскивать цыганку. И дело тут вовсе не в моих глазах. Он как чистокровная гончая, взявшая след дичи, не сможет остановиться, пока не решит эту загадку. Следует просто дать ему ту добычу, которая выгодна нам.
Потому что с него станется дознаться и до правды.
Уговаривать брата пришлось еще долго, но, в конечном итоге, он сдался. Второй вообще не мог долго сопротивляться мне, если я принимала какое-то решение. Эдвард не мог оставить меня наедине с трудностями. Потому что всю жизнь мы с ним все делили на двоих.
Вечером Мануэль Де Ла Серта прислал брату письмо с просьбою вызнать у Греев, кто именно был на том злополучном маскараде. Как я и предполагала, охотничий азарт гнал молодого человека вперед, к цели.
– Ты не ошиблась в отношении своего черноглазого красавца, – с неудовольствием заключил брат, давая мне в руки письмо.
Этот лист бумаги я держала с тайным трепетом. Как некое призрачное признание в нежных чувствах со стороны иберийца.
– Я не ошибаюсь в таких вещах, Второй, пора бы уже и привыкнуть. В том, что касается чувств, женщина всегда будет мудрей, – протянула я, лаская взглядом ровные, четкие строки. Вернуть письмо брату просто не было сил.
Тот в итоге сам забрал послание от друга.
– Ну и что нам теперь делать, о мудрейшая? – насмешливо поинтересовался у меня Эдвард.
Я фыркнула.
– Для начала тебе следует отправиться к Греям и попросить список приглашенных. Под любым возможным предлогом. Нужно же помочь другу, не так ли?
Редко мне доводилось видеть столь кислое выражение на лице моего Второго.
– Твое имя там тоже есть, если ты вдруг забыла, Ева, – мрачно сказал он.
Словно бы это могло напугать меня.
– Я знаю. Как и то, что там не указаны костюмы. Не волнуйся, Эдвард. Обо мне Мануэль даже и не подумает. О ком угодно, но точно не обо мне.
Ведь обо мне он за глаза говорит исключительно «рыба Ева», считая меня холодной и бесчувственной. И пусть в этом была и часть моей вины, ведь я держалась всегда сдержанно и достойно, как и пристало благородной леди. Мне нельзя было вести себя иначе.