— Надеюсь, это не столь позднее время для визита в особняк. Если они ворвались ко мне, думаю, у меня есть полное право на такой же поступок.
Милисент была рассержена как никогда раньше, злость так и искрилась в ее глазах. Хотелось найти того, кто поставил ее комнату верх дном и искромсать его на мелки кусочки. Ведь несколько вещей были безвозвратно испорчены, например снежный шар, который валялся на полу, разбит, его зацепили, когда неизвестный убегал через окно. Платье, висевшее на спинке стульчика, было разорвано. А некоторые книги лежали с вырванными страничками. Она даже не заметила, как сжала от злости кулаки, а ногти впились я мягкую кожу ладоней так, что выступила кровь. Долго не думая, девушка вышла из дому, серьезно настроена и направилась средь ночи в особняк. С каждым шагом злость становилась сильнее, жажда мести страшнее, а желание быстрее совсем покончить не давало спокойствия.
Спустя некоторое время, когда половина пути уже было преодолено, девушка заметила, что за ней кто-то следил. Возможно, это всего лишь показалось, но с каждым мгновением это чувство усиливалось. Странные шорохи и звуки, светящиеся точки, напоминающие волчьи глаза, вселяющие страх. Все становилось пугающим, и чем дальше, тем сильней. Возможно, это из-за темноты и леса, в котором она сейчас пребывала. А знание о мистических существах играло злую визуальную шутку. Хотелось развернуться и отправиться домой, но отступать нельзя, нужно закончить начатое дело, или ее попросту не оставят в спокойствии. И когда это странное преследование уже начало раздражать, Мили остановилась и повернулась к деревьям, откуда опять послышался странный шорох.
— Хватит меня преследовать, думаете, это меня остановит? Или вы надеетесь напугать меня этим? Это ведь вы прячетесь сейчас, а не я. Так что либо выходите, либо исчезните и не доставайте. Я вас не боюсь, жалкие кровососы. — Прокричала она, сделав наголос на последней строчке.
После чего опять послышался шорох, правда удаляющийся, и не появлялся до самого особняка. А тишина позволила сконцентрироваться на тех вопросах, которые сейчас волновали больше всего. Уже было за полночь, когда Милисент стояла у высоких кованых ворот. В особняке горел свет только в некоторых окнах, кто-то из вампиров до сих пор не спал. И вообще, разве вампиры спят? Зачем им это если они мертвы? Двор был освещен маленькими фонарями, где-то вдали мелькнула фигура. Девушка осмотрелась, что бы найти способ как попасть внутрь. Но открыть их было не возможно, так как не присутствовали не ручки не замочная скважина для ключей, все электрическое. В верхней части врат была камера, направленная на нее. Нажав на кнопочку вызова, она заговорила.
— Откройте врата! — Но в ответ было только молчание. — Впустите меня, по-хорошему говорю.
— Девушка, уходите отсюда по хорошему, вам все равно не попасть внутрь.
— Думаете, не попаду? — Милисент начала трясти ворота как будто они от этого сами откроются, но затем вспомнила слова Оливера, что вся территория особняка защищена заклинанием. Но вот что за слова нужно сказать, что бы пройти сквозь защиту? — Черт! — Чертыхнулась девушка и ударила с кулака по воротам, где был электрический замок.
Щелчок и замок был разбит, а одна из частей ворот приоткрылась на несколько сантиметров.
— Сломала? Так легко? — Удивилась Мили и опять посмотрела на камеру. Затем двумя пальцами указала на свои глаза и одним на камеру, словно говоря при этом — Смотрите!
И отправилась по освещенной каменной дороге к особняку. Дворик был просто потрясающим, много распустившихся цветов, запах которых доносился даже к ней. Красиво оформленные клумбы, огромный фонтан с девушкой, которая выглядела очень опечаленной. Послышались шорохи, на деревьях зашумела листва. Было ясно, что вампиры уже здесь, но этим они ее явно не напугают и не заставят уйти.