А потом... бах... и ты незначительная вредоносная пакость!
Ну хорошо! Я вытащила часы начальника городской стражи. Сейчас мне этот трофей показался сущей безделицей, нестоящей НИЧЕГО!
Ну, держитесь! Значит, буду действовать по-крупному.
Моя новая знакомая шмыгнула носом и убрала свиток в шкатулку. Вид у девушки при этом стал ну совсем несчастным. Я же, наоборот, растянула губы в предвкушающей улыбке. Если удача сама идет к тебе в руки — чего же ее не хватать.
Дурой я никогда не была!
— А господин королевский дознаватель тоже ведь на том отборе будет? — как бы невзначай поинтересовалась я, чувствуя, как в голове зарождается просто гениальный по своей дерзости план.
План! Где я буду выглядеть неуловимой тенью.
Был у моего отца давний враг, который охотился за ним вот уже лет как пять. Безрезультатно, но очень настойчиво. Как-никак Ночной Король самая желанная добыча для главного дознавателя королевского двора. Вот как заступил на должность Рауль Хелиодоро граф Наварро, так и гоняется за папенькой по улицам столицы. То облаву на игорные дома устроит, то в борделях честных девушек поволноваться заставит. А то и вовсе обыски в наших трактирах затеет. Только вот все впустую. Пауло Лакруа, опального виконта Уэльмо так просто не возьмёшь. А господин дознаватель беснуется! Тростью своей, украшенной огромным рубином, добытым в драконьих горах, клянется, что изловит рано или поздно.
А для дракона слово чести — звук не пустой.
Вот и уведу я у него эту трость!
И пусть тогда кто назовет меня мелкой пакостью! А папа... А он, наконец, поймет, чего я стою, и что его школы и уж тем более брак нежить знает с кем из королевского двора — это мимо меня.
Пусть сам женится! Холостяк ведь видный.
— Да, — леди Гимера кивнула, — говорят, у графа Наварро появилась невеста. Но кто она — молчат. Вроде из другой страны прибыть должна. Из мелкого дворянства. Любовь у него внезапная.
Любовь!
Хм... Это даже хорошо. Влюбленный мужчина — рассеянный мужчина. А если он еще и дракон, так ему не будет дела ни до отбора, ни до чужих невест, ни до собственной трости.
Дерзкий план окончательно сформировался в моей голове.
— Есть у меня одна мысль, — я подняла взгляд на свою подругу по несчастью. — Ты же не из трусливых?
Она покачала головой и прищурилась.
— Мы похожи и очень сильно, — продолжила я. — У гвардейца даже мысли не возникло, что мы не сестры. А ты часто бывала при дворе?
— Нет, — в ее голосе появились заинтересованные нотки. — Матушка, как в десять лет отправила в пансионат леди Моро, так я там и училась.
— И многих ты из потенциальных невест знаешь?
Я отодвинула шторку на окне кареты и выглянула. Гвардейцы продолжали свистеть аки птички, но к счастью, эти свиристели улетали дальше в сторону центральной улицы, окрыленные надеждой меня изловить. Наивные!
— Я никого из них лично не знаю, — с нажимом произнесла моя копия. — Но все же что за план?
— Отличный план, — я по-деловому сложила ногу на ногу и поправила порванный снизу подол платья. — Каждая из нас получит то, чего хочет. И никто ни о чем не узнает. Во всяком случае при дворе. Но вот брак с принцем я тебе не обещаю.
— И замечательно! — воскликнула она и, тут же приподняв бровь, уточнила. — А что нужно делать?
— Все просто, — я поиграла бровями, поняв, что передо мной сидит родственная душа. Такая же авантюристка, только стесненная в возможностях. — Ты едешь на перекладных в свою академию и преспокойно поступаешь туда.
— А ты? — она подалась вперед. В ее взгляде было столько предвкушения и понимания.
Она прямо жаждала услышать то что хотела. И я ее не разочаровала:
— А я качусь ко двору и выдаю себя за тебя. Страсть, как хочу глянуть, что там и как. Я же никогда и близко к дворцу не подходила.
— А справишься? — она счастливо оскалилась.
Ох, я вот сейчас прямо себя видела.
— С десяти лет учусь в разных школах для молодых аристократок и блистала везде, — похвастаться мне действительно было чем. — Меня папенька даже в ваш Лодос отправлял в закрытый пансионат мадам Беркью.
— Ой, — она схватилась за сердце, — там же дисциплина. Там, говорят, даже на горох коленями девочек ставят.
— Ставят, — закивала я. — Крепкая мадам эта Беркью, скажу я тебе. Она меня смогла вынести аж семь месяцев, потом правда сдулась и, написав батюшке, что я необучаемое исчадье чертогов черного бога, выпроводила домой. Но ты не переживай, чему надо я научилась. Светские беседы поддерживать умею. О погоде способна говорить часами. Культуру поведения за столом освоила с пеленок. Мой батюшка — опальный виконт. А наряды... — я призадумалась. Нет, папенька никогда меня в одежде не ограничивал, и в моем гардеробе есть платья из такой ткани, что только ко двору королеве и доставляют. Все же вся контрабанда через наш дом шла. Но вот только нельзя мне сейчас к родному камину топать. Отец наверняка уже в курсе, что за переполох в городе. Ух, прямо вижу, как он злится. Ругается, может, даже нецензурно браниться. Обещает портрету своей матушки, что над столом в его кабинете висит, замуж меня отдать за первого встречного и выпороть как следует. Вернее, сначала ремешком, а потом уж в храм пинком отправить, шуршать там свадебным платьицем. Хм... я обернулась и взглянула в небольшое окошечко на дорожные сундуки, пристроенные на карету. Уголки моих губ поползли вверх. — А одежду я возьму твою. Тебе ведь в академии бальные наряды ни к чему.