– Все это пока еще не окончательно, но мне нужно быть готовым явиться по первому требованию.– Он тоже опорожнил свой бокал и направился к графину, чтобы еще раз разлить вино.
– Спасибо, мне больше не нужно. Пожалуй, мне лучше сохранить способность мыслить к тому моменту, когда я сообщу им эту последнюю новость. ("И, наконец, встретиться лицом к лицу с этой леди после того, как я свалял с ней такого дурака",– добавил он про себя.)
Впервые в жизни Маркус старался избежать столкновений с кем бы то ни было, что уже само по себе тревожило его. Ему удалось исчезнуть незамеченным из дома вчера и сегодня утром, а вчера он еще и вернулся очень поздно, когда все уже спали. Были минуты, когда он даже подумывал, что стоило бы снять номер в отеле "Олбани" и оставаться там, пока с делами Трегаронов не будет покончено. Пока же никто в его семье не сомневался, что его усилия принесут положительный результат. Нельзя же уважающему себя мужчине дать кому бы то ни было понять, что он испытывает сильнейшее влечение к гостящей в его доме даме, и в том, что он за себя не может поручиться. Он не мог сказать себе, что хуже – его попытка соблазнить Селию или то, чем эта попытка закончилась?
Маркус думал, что после того, как она остригла свои волосы, он не сможет даже посмотреть ей в лицо, если только его не вынудят к этому обстоятельства.
Но теперь необходимость сообщить ей то, что он узнал о ее брате, как раз и стала таким обстоятельством.
– Иметь дело с подобной женщиной – просто кошмар!
Столь эмоциональное замечание вывело Маркуса из задумчивости. Появившаяся на устах Гарта насмешливо-вызывающая улыбка вновь воздвигла между ними барьер.
– Это будет ужасно забавно! А как ты собираешься удержать очаровательную Селию от того, чтобы самой продолжить поиски?
– Боже мой, ведь об этом-то я и не подумал.– Он понимал, что все его чувства, наверное, ясно написаны у него на лице, отчего его приятель и рассмеялся.– Проклятие, как же так… А что это еще там за грохот? Мы что, в осаде?
Громкие голоса, раздавшиеся в коридоре, привлекли внимание друзей, и те повернулись к полураскрытой двери. Судя по тому, что они услышали, нападение на дом совершил целый батальон. Эта армия не была похожа на те, с которыми они имели дело прежде, поскольку среди общего шума были слышны женские голоса, и, если Маркус не ошибался, время от времени слышался даже собачий лай.
– Тебе не кажется, что Сильвия снова попыталась снять с дерева какого-нибудь мальчишку? – поинтересовался Гарт.
– Боже правый, после той ее выходки мне не только пришлось отправиться заседать в палату лордов и выступать по этому поводу, но и еще оплатить годовые расходы на содержание домов призрения для попрошаек и на выплату жалованья двум респектабельнейшим лондонским дамам, назначенным управлять ими,– пробормотал Маркус.
Поднявшись на ноги, он направился к двери. Если это происшествие было как-то связано с его сестрой, по крайней мере, оно помогло бы ему отвлечься от предательских мыслей о том трепетном восторге, который он испытывал, держа в объятиях свою гостью.
К несчастью, первой, кого он увидел во главе группы людей в прихожей, была Селия. Всего неделю назад он мог с легкостью управлять собой и не выказывать своих чувств на публике. Теперь же он снова оказался во власти нахлынувших на него чувств.
Юная леди стояла бок о бок с каким-то гигантом и, по-видимому, не ощущала при этом ни малейшего страха. Она торопливо говорила что-то, не обращая внимания на то, что говорит очень громко. Непонятно почему, но она пыталась загородить собой Баскина и защитить его от раздраженного великана. Она стояла подбоченясь, словно не позволяя этому гиганту напасть на дворецкого.
– И что все это значит?– Хотя Маркус буквально кричал, никто не обратил на него ни малейшего внимания. Он осмотрелся, ища способ прекратить эту какофонию. К его удивлению, людей было всего шестеро, включая слуг, но при этом они сумели устроить в его доме что-то наподобие уличного боя. Все кричали разом, даже не слушая друг друга. Какой-то пожилой джентльмен спорил с Сильвией и дворецким по поводу темно-коричневого ретривера. В какой-то момент тот даже оказался в опасности– так размахивала руками его сестра, пытаясь придать вес своим словам.
– Вот что поможет,– объявил Гарт, которому также пришлось кричать в ухо Маркусу, чтобы тот его услышал. "Вот что" оказалось серебряным подносом, который Баскин, очевидно, забыл убрать со стола в прихожей. Не успел Маркус возразить, как Гарт швырнул поднос на полированный паркет. Даже если бы оглушительный грохот не остановил бунтовщиков, то Баскин уж точно обеспокоился бы тем, что так можно испортить пол, и это непременно отвлекло бы его от участия в этом побоище.
Увидев, как с полдюжины людей разом повернулись к нему, Маркус едва не рассмеялся. Его друг Гарт не испытывал ни малейшего смущения, хохоча и глядя на притихшую группу людей, пока Баскин, прицокивая языком, нагибался за подносом. Воспользовавшись их замешательством, Маркус выбрал из всей этой группы только одно лицо. Хорошо хоть этой персоной он имел какое-то право повелевать.
– Сильвия, немедленно объясни мне, что происходит!
– А, значит – хозяин этого сумасшедшего дома вы, а не этот дорожный столб,– прорычал Голиаф, стоявший рядом с Селией. Маркус мрачно отметил, что защищать его самого она, по всей видимости, не собирается. Вместо этого она воспользовалась возможностью снять шляпу. Только тут он обратил внимание на необычные наряды обеих дам, но размышлять об этом у него не было времени.– Тогда объясните мне вы, сэр,– продолжал этот человек,– с какой стати эта парочка болтается по лондонским докам в таких несусветных нарядах? Это что, так заведено в вашей стране? Вы, выходит, позволяете дамам делать то, что им заблагорассудится? Если вы не воевали со странами, к которым не имеете никакого отношения, то наверняка смогли бы получше присматривать за своими непутевыми родственниками с такими куриными мозгами!
– О, браво! – воскликнула Сильвия, пропуская мимо ушей эту тираду, хотя человек оскорблял и ее, и ее брата. Маркус и незнакомый скандалист повернулись и вопросительно посмотрели на нее. Улыбка сползла с ее лица.
– Да кто вы такой, черт побери? – выкрикнул Маркус, пока его противник набирал в легкие воздуха, чтобы продолжить. Он надеялся, что дело не дойдет до рукоприкладства, поскольку этот человек был дюйма на четыре выше него ростом и килограммов на сорок, если не на шестьдесят, тяжелее.
– Если вы намерены накинуться на меня, я хотел бы узнать если не причину этого, то хотя бы, с кем мне предстоит драться.
– Разумный вопрос, Захария,– вставил пожилой человек, который, кажется, немедленно пожалел о сказанном. Зверь, стоявший рядом с ним, залился громким лаем.
Великан колебался всего минуту. Потом он расставил ноги пошире, уперся ими в пол и положил огромные кулачищи себе на бедра.
– Меня зовут Захария Трегарон и я прибыл, чтобы увезти свою сестру домой в Соединенные Штаты Америки. Я в чем-то неправ, сэр?
– Милорд,– поправила его Селия.
Маркус перевел глаза с разгневанного человека на Селию. Она, кажется, была удивлена не меньше его самого тем, что неожиданно перебила их. Он не мог и на миг представить себе, что следующее столкновение с ней хоть в какой-то степени будет напоминать теперешнюю свалку. Но размышлять о ее внезапной демонстрации своего права напомнить о его титуле ему было некогда. Он встретился взглядом с пылающими гневом зелеными глазами великана и спросил:
– Захария, не Этан? Как странно, я полагал, что у мисс Трегарон нет других родственников.
– Селия, как ты могла?– нервно пропищал человек, стоявший рядом с Сильвией. У молодой дамы хватило такта, чтобы выказать смущение таким поворотом событий, и Маркус снова подумал, что, должно быть, она далеко не все рассказала им о себе.
– Дядя Тадеус, вы же знаете, что когда она хочет поступить по-своему, то напрочь забывает о совести,– объявил Захария. Невольно он подтвердил мысли Маркуса о неискренности этой леди.– Однако мы говорим не о том. Я обнаружил их в доках около часа назад. На них напал какой-то мерзопакостный урод, подобных которому я не видел за все те годы, что провел в море. Что могло с ними случиться, если бы нам не посчастливилось сегодня бросить якорь? Объясните мне это, сэр. И что это вы сделали с ее волосами?