Высокий мужчина в ладной синей форме смотрел на меня с легким прищуром, словно пытался понять, что я за птица такая, а на его худощавом лице ярко выделялись абсолютно черные, почти лишенные белков, глаза. Я даже зависла, вглядываясь в их переливающуюся темноту. Она казалась живой, кипела и плавилась, как горячая смола, а в самой ее глубине тлели тревожные красноватые огоньки.
— Да вот, лорд Каллеман, тера скандалит, обещает жалобу в какую-то настанцию написать, — торопливо доложил Бренсон.
Он резво вытянулся во весь свой немаленький рост, и почти сравнялся с низкими балками потолка.
— Жалобу? — темноволосый чуть приподнял бровь, и вышло это у него на удивление многозначительно. — Леди, вас кто-то обидел? Быть может, мои сотрудники были с вами грубы или невежливы?
Взгляд изменился, стал пристальным и цепким. И я вдруг почувствовала, что мое возмущение куда-то уходит, словно испаряется, а внутри разливается странное спокойствие. На ум тут же пришла прочитанная вчера книга. Ну конечно. Черные глаза. Черные! А это значит, что передо мной — один из сильнейших магов Дартштейна, и сейчас он пытается погасить ненужный скандал. «Ха! Не на ту напали, уважаемый!»
Я повела плечами, стремясь избавиться от навязанного воздействия, и с вызовом посмотрела на лорда.
— Полагаю, вы и есть тот самый начальник полиции, к которому я так безуспешно пытаюсь попасть?
— Да, я глава магполиции, Эрик Каллеман. А вы?..
Мужчина не договорил, предлагая мне представиться.
— Леди Изабелла Бернстоф.
Конечно, сидя в инвалидном кресле трудно выглядеть гордой и уверенной, но я старалась. Голову выше, плечи распрямить, взгляд не отводить.
Похоже, Каллеман понял, что избавиться от меня не получится. Он посмотрел на толпящихся у конторки Свенсона людей, чуть нахмурился и негромко сказал:
— Что ж, леди Бернстоф, предлагаю обсудить все в моем кабинете.
Каллеман указал рукой на коридор, по которому без конца носились служащие, и пошел вперед.
— Присси, подожди меня здесь, — обернулась я к служанке, и та с готовностью закивала.
Судя по тем взглядам, которые девчушка бросала на бравого Бренсона, перспектива остаться в приемной ее не напугала, скорее, наоборот.
— У вас тут всегда так… шумно? — направляя кресло вслед за Каллеманом, спросила я.
— Шумно? — переспросил маг и рассеянно посмотрел по сторонам. — Обычная рабочая обстановка.
Рабочая? Ну-ну. Похоже, об эффективной организации труда тут и не слышали.
Каллеман открыл одну из многочисленных дверей и пропустил меня в большой, на удивление уютный кабинет. Шум и суета остались за дверью.
Я незаметно огляделась. Кожаный диван, два кресла с высокими спинками, внушительный, покрытый зеленым сукном письменный стол, пара портретов на нем, высокие напольные часы, наполняющие комнату равномерным тиканьем, тяжелые темные шторы. Вдоль двух стен расположились шкафы с книгами и картотека. На маленьком круглом столике — коробка с сигарами. Настоящая мужская комната, отражающая характер своего владельца.
— Итак, леди Бернстоф, чем могу помочь?
Каллеман устроился за столом, и мне достался очередной внимательный взгляд.
— Понимаете, меня хотели убить.
Я выпалила эту фразу на одном дыхании и уставилась в нечеловеческие глаза. Бр-р… Ох и взгляд. Так и пробирает до печенок.
— Каким образом?
— Пытались задушить.
— А подробнее?
Я постаралась детально обрисовать произошедшее прошлой ночью. Каллеман слушал, не перебивая. А когда я замолчала, поднялся из-за стола и подошел ко мне.
— Вы позволите?
Взгляд мага остановился на высоком вороте моего платья.
— Да, конечно.
Я расстегнула пару пуговиц.
Каллеман чуть наклонился вперед, уставился на мою шею и нахмурился.
— Говорите, вас хотели задушить?
Я кивнула.
— И нападавший подкрался сзади? — уточнил глава полиции.
Ответить я не успела.
— Что здесь происходит? — послышался от двери знакомый голос, и в кабинете показался Давенпорт. — Каллеман? Изабелла?
Ну вот, не прошло и полгода! Явился. И, как всегда, чем-то недоволен.
— Давенпорт, — выпрямившись, коротко кивнул вошедшему глава полиции.
Надо же, оказывается, мужчины знакомы. Интересно, насколько близко?
— Чем обязан? — сухо спросил Каллеман.
— Я являюсь опекуном леди Бернстоф, — процедил Давенпорт, и глаза его холодно блеснули.
Ага, похоже, особой дружбой тут и не пахнет. Да и знакомство, судя по всему, деловое, если Каллеман не в курсе, что у Давенпорта есть подопечная.