Надула обиженно губы, заметив краем глаза довольную ухмылку Романа. Этому лишь бы засадить меня в темницу. Спасибо, Ювиус, удружил.
– То, что произошло, связано с тем, что она не из нашего мира? – Трайвин же пока пытался докопаться до сути.
– Нет. Должен вас огорчить, но ваш случай не исключительный. И даже, я бы сказал, частый... Просто не в вашей местности.
Тут уже и кан удивился. Брови взметнулись вверх, а рот слегка приоткрылся.
– О чем ты говоришь?
– Сородичи ваши зеленые давно уже эту тайну постигли. А вы... Закрылись в своих горах...
– Кто бы говорил? – кани демонстративно оглядел пещеру оракула.
– Ты на меня стрелки не переводи, – потряс на него указательным пальцем Ювиус. – У моего существования есть четкая задача, а вы свои жизни спускаете в бездну, – он перевел взгляд на Трайвина. – Как давно у вас рождались сильные дети?
Темная складка пролегла между бровей кана. Взгляд стал пустым.
– Драконицы очень редко выносят детей.
– А ты знаешь к чему это ведёт? М?
Даже я понимала, о чем говорит старик. Белые драконы вымирали. Без потомства их род рано или поздно прервется.
– Но при чем же здесь я? – бесцеремонно влезла в разговор, чувствуя, что иначе он уйдет в другом направлении.
– А ты, милая ави, спасение.
– Она? – скептический тон Романа заставил меня сжать кулаки. Умел же он выводить из себя.
– Ювиус, ты только что сказал, что мы умрем. Так о каком спасении идет речь?
Все мы замерли в томительном ожидании вразумительного ответа. Но оракул обладал раздражающей особенностью уходить от сути, прячась за туманными фразами, смысла от которых было с гулькин нос.
– Если ты, кан Вирилант, сделаешь все правильно эта девушка станет спасением для всех белых драконов. Она откроет глаза тебе и всем твоим подданным, даже вот этому, – Роман закатил глаза. – На правду, от которой вы так умело столько столетий убегали. Брали бы пример с зеленых.
– Святая Пустота! И здесь эти предатели!
Ювиус грустно мотнул головой.
– Как же ты слеп, кан. И эта слепота уведет всех белых драконов в Пустоту, где грахи сотрут о вас любые воспоминания.
– Боже! – не выдержала я. – Сколько можно ходить вокруг да около. Дорогой оракул, всеми богами вас молю, скажите вы уже все прямо! Или у вас устав какой-то имеется, по которому вы свои речи составляете? Если так, то давайте пропустим официальную часть и вернемся к тому, что мы скоро умрем.
И у меня получилось встряхнуть оракула. Он посмотрел на меня своими белесыми глазницами и прямо, без лишних уверток произнес:
– Кан проживет долгую, но пустую жизнь, если откажется от своей второй ипостаси. Что практически невозможно, зная характер внутреннего зверя. Рано или поздно он вырвется на свободу и займет полную власть. И это равносильно смерти. Тебя же ждет печальная участь. Ветер, что бушует внутри тебя, с каждым днем будет становиться сильнее. По капле ты перетянешь всю магию кана и, в конце концов, твое хрупкое человеческое тело не выдержит...
– Так что же мне делать? – осипшим голосом спросила я.
– Ты должна искренне захотеть вернуть ветер его настоящему хозяину.
– И это все?
– Да.
Не став тянуть, повернулась к Трайвину и, прокашлявшись, торжественно произнесла:
– Кан Трайвин Вирилант, я отдаю вам ваш ветер обратно. Забирайте и пользуйтесь в свое удовольствие. Мне ваша сила не нужна. От слова совсем.
Я ждала, что сейчас случится какое-то чудо, возможно, из груди вырвется свет или, на худой конец, ветерок устремится к груди Правителя, и мы, пожав друг другу руки, радостно отпразднуем. Все-таки смерти избежали. Но не тут-то было. Видимо про эти камни и говорил Ювиус.
– Речь, безусловно, проникновенная, но искренности в тебе, ави Стася не больше горсти семян. Так и признайся, что рада присвоить чужое!
И в тот же момент в щеку кани прилетел кулак. Мой.
– Ты что творишь?
– Надо же, неужели я вижу настоящее удивление на твоем лице, а не кислую морду! – бросила зло. – Еще раз скажешь, что я в чем-то лукавлю, и мой кулак прилетит в другое место. И поверь, тогда ты на ногах не устоишь.
Не знаю уж, какой у меня был вид, но Роман больше не произнес ни слова. И не потому, что моя угроза привела его в ужас. Он просто насупился и, придерживая ушибленную щеку, обиженно покинул комнату.
– Так на чем мы остановились? – как ни в чем не бывало продолжила я.
Стоит ли говорить, что две пары глаз смотрели на меня как на умалишенную. Хотя во взгляде кана плескались блики то ли смеха, то ли даже уважения.