С этими словами он оставил меня одну.
Время шло. Каждый шорох за дверью пугал меня, и я не могла отбросить от себя мысль, что сейчас целая толпа недовольных придворных ворвется ко мне и разорвет на части.
Подошла к окну, чтобы отвлечься, и вновь посмотрела вниз, еще раз отметив, что путей отхода не появилось. Будь я драконом, то хотя бы могла улететь. Приложив руки к стеклу, увидела, как морозные узоры побежали от пальцев. И стало спокойнее. Трайвин, сам того не желая, даровал мне силу, способную защитить меня. Конечно, только в том случае, если я научусь ей пользоваться.
Дышать стало легче.
Солнце поднялось, озаряя лучами снежинки. Они падали, переливались радужными бликами, двигались в вечном танце. Им был не ведом тот ужас, что сейчас происходил за стенами замка. Здесь, в ледяном царстве, их жизнь была почти бесконечной, а значит для снежной пыли чужие горести – лишь миг. Но для меня же это были нескончаемые муки ожидания.
И вот мир вновь стал окунаться во тьму. Прошли почти сутки, а обо мне как будто никто и не собирался вспоминать. Лишь хона приносила и уносила полные тарелки еды, к которым я так и не притронулась.
Выводы мои оказались поспешными: я услышала, как за дверью кто-то говорит со стражей, а потом замок провернулся, и ко мне в покои вошел кан. Уставший, бледный и будто бы постаревший на пару лет. Но было бы удивительно, если такое инцидент не отразился на могучем драконе. Все-таки и у него были слабые места. Места, которые не прикрыть броней отчужденности.
– Я подумал, что ты голодна, – в руках мужчина держал горшочек, накрытый тканью для сохранности тепла.
Сорвавшись с места, подбежала к Трайвину, вырвала посуду и поставила на комод.
– Видимо, я не ошибся, – опешил кан.
А потом я его обняла. Крепко-крепко. Так, насколько хватило сил. Щека моя прижалась к его груди, и я услышала, как сильное могучее сердце застучало быстрее. Созвучно с моим. В унисон. Мужские руки неторопливо обхватили мою спину и сжали меня в ответ. Действия кана разительно отличались от моих: он делал все нежно и трепетно, сдерживал себя, тогда как я не собиралась утихомиривать свои чувства.
– Я переживала за тебя, – выдохнула чуть слышно. – Расскажи мне. Поделись со мной грустью, – попросила, утягивая Трайвина на кресло. Сама же забралась к нему на колени, отгоняя мысли и стеснение. И пока кан молчал, я гладила его по голове, словно он был мальчишкой, дарила ему тепло и ласку, дарила частичку себя, не имея другой возможности поддержать. – А если хочешь, мы можем просто помолчать…
Плечи, что были до этого сжаты тисками обстоятельств, наконец расслабились, и Трайвин, отдавшись нехитрой нежности, закрыл глаза.
– Моя мать очень сильно болела после рождения Эзры, – начал тот издалека, чем немного меня удивил. – Ничего не помогало. Ни лекари, ни провидцы не могли найти для нее лекарства. Даже Ювиус. Пустота упорно молчала, забирая ее по крупицам из этого мира.
Замерев, я вслушивалась в каждое слово, впитывала в себя всю ту боль, что испытывал некогда Трайвин.
– Однажды маме стало лучше. В один момент щеки налились румянцем, слабость отступила. Помню этот день, как будто это произошло вчера, – кан распахнул глаза и посмотрел на меня блестящими глазами. Он не плакал, нет, был слишком горделив для этого. Но душа его кровоточила, словно свежая рана. – Она вывела нас с Эзрой в сад. Срывала без разбору цветы и плела венки. И смеялась так заразительно… Мне было все равно, что я уже взрослый юноша, потому веселился вместе с младшим братом, словно ребенок. Потом она села на скамейку возле фонтана, наблюдая за тем, как мы весело обливаемся с братом водой. Спустя пару минут я заметил, что мать прикрыла глаза. Больше она их уже не открыла…
– Ох, Трай, мне так жаль.
– Отец не смог этого пережить, – не слыша меня, продолжил он. – Мы отправились к Ювиусу вместе с телом матери. Он думал, что оракул вернет душу его жены из Пустоты. Не вернул. Даже не стал пробовать… Никто не властен рушить планы мирозданья. И тогда я просил отца вернуться со мной домой, к Эзре. Однако он сделал иной выбор: поддался горю, отрекся от всего человеческого в себе и, обернувшись драконом, улетел в горы. Больше я его не видел…
– Какой кошмар! Он оставил вас с братом одних… Боже… Как же ты справился с такой ношей?
Трайвин грустно хмыкнул.