— Ты останешься в этой бухте, — распорядился Гриф, даже не потрудившись посмотреть на нее. Его внимание было поглощено ящиками с продовольствием. — Сегодня я больше не потеряю тебя из виду.
— Ну же, Гриф, — успокаивающе сказала Сариана, — не переусердствуй с защитой. Пока я остаюсь на расстоянии крика, что может случиться?
— Это ты мне скажи. Я боюсь предположить. Для твоей же безопасности ты останешься в пределах видимости, а не просто на расстоянии крика.
Гриф снял ботинки и переступил через край плоских саней. Чистая вода лениво омывала его босые ноги.
— Знаешь, в чем твоя проблема, Гриф?
— У меня много проблем. Какую именно ты имеешь в виду? — Он бросил на песчаный пляж тюк и оглянулся.
Встав в слегка покачивающихся санях и уперев руки в бедра, Сариана бросила на него воинственный взгляд.
— Твоя проблема в том, что ты не знаешь, как вести себя с остальными на равных. Ты до ужаса заносчив и бестактен. Вечно командуешь. Особенно мной.
— Ради твоей же пользы. — Он посмотрел на нее долгим взглядом. — Сариана, зачем ты сегодня утром ушла с виндригера?
Сариана настороженно взглянула на него. Она надеялась, что он забыл о произошедшем. Он молчал во время всего сплава по реке, и она подумала, что Гриф решил не возобновлять разговор на больную тему.
— Я не хотела оставаться на борту.
— Ты лжешь.
— Нет!
Он внимательно на нее посмотрел.
— Ладно, пойдем на компромисс. Ты можешь не рассказывать мне все. Итак?
— Просто замечательно, — резко ответила она. Сариана уже начала чувствовать себя загнанной в угол, и это еще сильнее рассердило ее.
— Так какова остальная часть истории? Почему ты оставила виндригер? Потому что я приказал тебе остаться на борту? Ты такая упрямая, темпераментная и непокорная, что ослушалась разумной просьбы, только лишь чтобы доказать, что не выполняешь моих приказов?
— Вот что ты думаешь? — с вызовом спросила она.
К ее удивлению, казалось, он колеблется.
— Я думаю, — наконец произнес Гриф, — что ты независима, упряма и довольно неблагоразумна, чтобы сделать что-то лишь наперекор мне, но, думаю, ты не повиновалась мне этим утром по другой причине. Сариана, я хочу знать, почему ты сегодня пошла в город.
— Личные мотивы — Она села и начала расшнуровывать походные ботинки, готовясь сойти на берег.
— Какие личные мотивы? — Гриф снова вошел в воду и придержал сани. Сариана подняла взгляд и поняла, что он решил узнать ответ и не отступится, пока его не получит.
— Почему это так важно?
— Важно и все. Я думал об этом весь день и решил, что это определенно важно. — Он поставил босую ногу на низкие перила, прибитые вокруг края широких плоских саней, и ждал ее ответа.
Сариана обворожительно улыбнулась.
— Как насчет обычного любопытства? Прежде мне никогда не приходилось бывать в Малой Надежде, и я хотела посмотреть город.
Гриф медленно выдохнул, явно прилагая все усилия, чтобы не выйти из себя.
— Сариана, прекрати. Просто скажи мне правду. Это все, чего я хочу. Последние несколько часов я твердил себе, что ты сошла на берег из обычного любопытства. Или желания самоутвердиться. Но ни один из этих ответов не похож на правду. Именно поэтому я хочу услышать полную версию.
Сариана сняла второй ботинок и секунду посидела молча.
— Хорошо, — наконец сказала она. — Все довольно-таки просто. Я искала в городе врача.
— Врача? — В его глазах вспыхнула тревога. — Ты не говорила, что больна.
— Я не больна. Я искала женского врача. Который мог дать мне противозачаточное средство. Вот. Я ответила на твой вопрос?
— Ты пошла в город, чтобы получить средство для контроля над рождаемостью? — В его голосе звучало настоящее потрясение.
Сариана беспокойно шевельнулась и встала. Это мало чем помогло. Гриф намного крупнее ее, и они в этой дикой местности совершенно одни.
— Почему нет? — прямо спросила она. — У меня такое чувство, что тебя это не заботит, и если ты действительно по каким-то причинам можешь… можешь сделать мне ребенка, я же должна предохраняться?
Гриф не шелохнулся, но у Сариана сложилось впечатление, что его сдерживает лишь невероятная сила воли. Видение, где он хватает ее за плечи и трясет, оказалось таким реальным, что она вздрогнула в испуге, подумав, не проникла ли эта картина в ее разум от него. Понимание, что между ними в самом деле возможна такая передача, одновременно и разозлило, и напугало. Сариана всем сердцем стремилась отрицать связь между ними, но с каждым минувшим часом это становилось все труднее.
— Сариана, я предупреждал тебя, что однажды ты доведешь меня до предела.
Она не вытерпела и вскинула руки, бурно жестикулируя.
— Что насчет меня? У меня такое ощущение, словно я уже до него доведена. Разве мои чувства не учитываются?
— Я точно знаю, что ты чувствуешь, находясь в моих объятиях, и, поверь мне, полностью это учитываю, — ответил он. — Ты хочешь меня так же, как я хочу тебя.
— Тебе нужна лишь племенная самка, — огрызнулась она. — Кто-то, кого можно сделать матерью твоего ребенка. Что, по-твоему, в связи с этим чувствую я?
— Ты должна чувствовать себя нужной, желанной и очень важной для меня, — набросился он на нее, в свою очередь теряя контроль.
— А я вот не чувствую! Я словно домашняя скотина.
— Это глупо.
— Без тебя знаю! И я устала чувствовать себя глупо, слышишь меня, Гриф Чассин? Не думала, что могу чувствовать себя более бесполезной и опозоренной, чем в день, когда мне сообщили о провале вступительных экзаменов в академию, но я ошибалась. То было просто интеллектуальное разочарование. Ты же пытаешься заставить меня чувствовать себя неудачницей как женщину и человека.
— Ты в своем уме? — огрызнулся Гриф, все еще не двигаясь с места. — Я более чем хочу сделать тебя успешной женщиной. Мне кажется, я предлагаю тебе лучшее соглашение, чем можно получить от обычного брака по договору. По крайней мере, я полностью оценю твой несомненный женский талант.
— Родить тебе детей означает добиться успеха?
— Ты могла оказаться и в худшей ситуации, леди.
— Или в намного лучшей. — Сариана бездумно сделала шаг к Грифу, в ее глазах горели гордость и возмущение. — Слышишь меня, Чассин? Я сказала, что могла бы добиться гораздо большего успеха, чем ты.
— Как? Выйдя за кого-то вроде твоего друга-банкира? Думаешь, действительно есть шанс познать в его объятиях хоть немного настоящей страсти? Как считаешь, есть хоть какая-то возможность, что он разглядит в тебе настоящую женщину?
Это было уже слишком. Сариана перешла какую-то невидимую границу.
— Как думаешь, есть хоть какая-то возможность, что ты сможешь превратить меня в настоящую женщину, когда, по общему мнению, даже ты сам не можешь считаться настоящим мужчиной?
Гриф недоверчиво уставился на Сариану.
— Что, черт возьми, ты несешь?
— Я много чего узнала о защитниках от врача этим утром, а еще больше услышала на рынке. Кажется, есть сомнения, можно ли считать тебя и твой народ обычными людьми! Что серьезно уменьшает твою потенциальную ценность как мужа.
— Что за болтливая, злая, испорченная жительница Востока! Ты действительно не знаешь, когда нужно закрыть рот? Я человек, как и ты, леди, и ночью докажу это. К тому же, можешь забыть об использовании чертового противозачаточного средства, которое тебе дал врач. Ясно?
Сариана решила, что он прав. Казалось, она не знает, когда нужно замолчать. Она также не знает, когда нужно отступить. Подавляемая ярость вышла из-под контроля. Сариана бросилась на Грифа безо всякого предупреждения, даже без гневного окрика. Ударила его прямо в грудь и толкнула, что есть сил.
Гриф машинально попытался удержаться, но нога зацепилась за низкие перила, и он потерял равновесие. Тогда защитник не стал зря мешкать и просто схватил запястье Сарианы, потянув ее за собой.
Алоног предусмотрительно спрыгнул на безопасные перила.
Сариана глотнула воздуха, с всплеском падая в реку. Вода оказалась холодной, но не ледяной. Через секунду девушка поняла, что барахтается в воде, которая едва доходит ей до плеч. Она успокоилась и вынырнула на поверхность. Юбки тут же раздуло. Сариана отбросила волосы с лица и смахнула капли воды, попавшие в глаза.