– Итак, вы прибыли в Серендипити. Как вы будете самоутверждаться, Сариана?
– Я надеюсь доказать свои способности, завоевав себе репутацию бизнес-менеджера, который сумел избавить такой клан как Авилины от реальных финансовых проблем, – Сариана взглянула на него со стыдливой решительностью. – Я собираюсь вернуться в академию и просить позволения пересдать вступительные экзамены.
– А позволят?
– Это весьма необычно, но при особых обстоятельствах члены академии разрешат. Моя цель – наглядно продемонстрировать мои способности в Серендипити и использовать это, чтобы убедить академиков дать мне еще один шанс. Понимаете, я весьма близка к тому, чтобы рассчитаться с долгами Авилинов. Через пару месяцев, если все пойдет хорошо, в финансовом отношении они встанут на ноги.
– Если члены академии согласятся дать вам еще один шанс, – медленно произнес Гриф, – вы вернетесь в Рандеву?
Она улыбнулась.
– Можете не сомневаться. Я буду на первом же виндригере, который идет домой. Как же иначе я смогу завершить свое образование и занять положенное мне место в обществе?
Гриф сражался, чтобы взять под контроль ярость разочарования, пронзившую его. Он должен действовать медленно и осторожно.
– Что вы будете делать, если академики не уступят? – поинтересовался он.
Улыбающиеся губы вытянулись в мрачную линию.
– Тогда я застряну в Серендипити. Я очень много об этом думала и решила, что Ишен Раккен прав. Если я не смогу занять свое законное место дома, то мне лучше остаться здесь.
– Этот Раккен, – процедил Гриф, – уже принял такое решение для себя?
Сариана кивнула.
– Он смирился со ссылкой. Он достиг здесь огромного успеха и черпает в этом утешение и удовлетворение. Если я буду вынуждена остаться, то, возможно, выйду за него замуж.
Гриф рефлекторно потянулся и наткнулся на огромный пухоцвет. Его пальцы сомкнулись и сдернули цветок со стебля, в мгновение ока превращая его в сочное месиво. Сариана в шоке смотрела на это.
– Что вы делаете? Это же призовые пухоцвЕты леди Авилин! Она планировала на следующей неделе отправить их на выставку.
Гриф раскрыл ладонь и посмотрел на смятые лепестки.
– Случайности случаются.
– Это не случайность! Вы сделали так специально, – упрекнула его Сариана.
Гриф сунул улику в карман куртки.
– Может быть, леди Авилин не заметит пропажу одного из своих драгоценных цветочков?
– Если заметит, то я обязательно расскажу ей, кто виноват, – пригрозила Сариана.
Гриф тихо засмеялся.
– Маленькая ябеда. Вы бы донесли на меня?
– В мгновение ока.
Он покачал головой, все еще усмехаясь.
– Что? Совсем никакой лояльности к своему бедному, низкооплачиваемому работнику?
– А что мой бедный, низкооплачиваемый работник сделал с тех пор, как приступил к работе? – потребовала она ответа.
Гриф слегка опешил от способа, которым она сменила тему.
– Собственно говоря, я заключил субдоговор с осведомителем. Парня зовут Бринтон. Он один из тех весьма полезных людей, которые знают все задворки Серендипити. И он занимается продажей информации тем, кто готов заплатить за то, чтобы узнать некоторые вещи, происходящие на задних улочках.
– Бесклановый человек? – тут же спросила Сариана, явно шокированная. – Преступник?
– Не каждый обладает преимуществом принадлежности к респектабельному клану, Сариана. Несмотря на четкие планы философов, обществу далеко до идеальной структуры. Здесь на западе правила весьма гибки. Вы это знаете. И я сомневаюсь, что мы такие уж уникальные. Разве у вас в восточных провинциях нет бесклановых людей?
– Ну, есть, но, в самом деле, иметь дело с подобной персоной…
– Не вы имеете с ним дело, а я. И, говоря по правде, Бринтон не так уж плох. Его информация обычно весьма надежна. Если клан-конкурент нанял кого-то, чтобы украсть призморез Авилинов, то весьма высоки шансы, что через один из многих его источников до нас дойдут слухи.
– Мне это не нравится, – настаивала Сариана.
– Вам и не должно нравиться или не нравиться. Дело сделано.
Некоторое время она обдумывала это.
– Когда будут новости от этого Бринтона? – в конце концов, спросила она.
Гриф неприятно улыбнулся.
– Я рад, что у вас достаточно здравого смысла, чтобы принять неизбежное. В душе вы практичная женщина. Это полезная черта характера. А что касается вашего вопроса, то я не знаю, когда. Он занимается делами по-своему и в свое время. Хотя у него и не займет много времени, чтобы узнать, ходят ли какие-либо слухи о резаке.
– Я бы хотела получить известия как можно скорее.
– Я знаю, леди. Но вы должны быть терпеливой, – Гриф помедлил, пока не привлек ее полное внимание. – Если же, конечно, не хотите уволить меня и продолжить расследование самостоятельно?
– Не будьте смешным! Я не знаю, как руководить таким расследованием, и едва ли смогу передать его городской страже.
– Нет, если хотите сохранить тайну, – любезно добавил Гриф.
Сариана на долгое время замолчала. Гриф практически мог слышать, как в ее головке пенятся мысли. Но, заговорив, своим вопросом она его удивила.
– Почему леди Авилин обратилась к вам как к лорду Чассину в то утро у меня в офисе?
– Это мой титул по праву. Я прямой наследник Главной семьи класса защитников. Наш класс, может быть, и незначителен в ваших глазах, поскольку ему нет эквивалента на востоке, но он абсолютно законен здесь, на западе.
Она с любопытством взглянула на него.
– Я не намеревалась вас оскорблять.
– Разве? – время от времени Гриф раздумывал над тем, что его будущая супруга демонстрирует весьма поразительный дар раздражать его.
Сариана приняла нехарактерно раскаивающийся вид. Ее извинение было вежливым и официальным.
– Я сожалею, если оскорбила вас или ваш класс. Пожалуйста, простите меня. Все социальные классы заслуживают уважения и равноправия, как постановили философы, когда создавали их. Я была несколько напряжена. Порой я говорю до того, как подумаю.
– Вы могли бы следить за этим, Сариана, – не смог удержаться от замечания Гриф.
Она нахмурилась.
– Следить за чем?
– За речью до того, как подумаете. Это западная традиция. У нас есть склонность к эмоциональному восприятию вещей, видите ли.
К его удивлению, она восприняла комментарий серьезно.
– Я заметила тенденцию.
– Держу пари, заметили. Вы не смогли бы прожить здесь год и не заметить множество примеров. Мы здесь, на западе, немного несдержанны. А также беспечны, пылки и время от времени поразительно безрассудны.
Сариана неожиданно ухмыльнулась.
– Авилины называют это артистическим темпераментом. Кажется, они считают, что он неизбежен, поскольку большая часть классов на борту «Серендипити» ориентировалась на искусство. А я порой думаю, что причиной этому частично могла послужить окружающая среда. На западе все кажется таким ярко выраженным. Климат, ландшафт, деревья и животные. Нет ничего скучного и блеклого. – Она взглянула на огромные оранжерейные часы и вздрогнула. – Мне лучше вернуться в свою комнату. Очень поздно.
– Я провожу вас.
– Нет, нет, все в полном порядке, – быстро запротестовала она. – Я не хочу вас отвлекать.
– Вы и не отвлекаете. Мои апартаменты в том же самом крыле, что и ваши. Леди Авилин великодушно предоставила их мне этим утром.
– О.
Гриф испытал некоторое удовлетворение от того факта, что она не смогла найти на это возражений. Сариана, как он уже узнал, очень редко теряла дар речи.
В молчании они двинулись по длинной галерее крыла, в котором располагались их комнаты. У двери Сарианы они остановились, и Гриф потянулся, чтобы прикоснуться к скрытому пружинному механизму. Она уже начала оборачиваться, вежливое прощание было готово сорваться с губ, как девушка внезапно остановилась, обратив внимание на что-то внутри комнаты.