- Ну как? Слышишь что-нибудь?
- Ничего, - ответил пёс, явно пребывая в замешательстве, - Такое ощущение, что наверху вообще никого нет.
- Значит пришло время выбраться отсюда к чёртовой матери, - решил Джонрако. Он прищурясь оглядел щель под потолком, а потом перевёл взгляд на команду, - Фалин, приятель, думаю настал твой час.
Далин, который раньше остальных сообразил, какая мысль посетила капитана, глухо кашлянул.
- Джонрако, - помощник пригладил остатки бороды, - Чёрт побери, он же ещё мальчишка!
- Думаешь он не сумеет выбраться наружу и открыть дверь?
- Да нет же, разрази тебя гром! За бортом происходит какое-то дерьмо, а ты хочешь отправить парня прямиком в пасть морскому чёрту. Мы же в южных водах, а тут можно встретить любую пакость, начиная от акул и кончая взаправдашним змеем.
Джонрако внимательно выслушал помощника, а потом, совершенно спокойно, повернул голову собеседника в сторону притихших матросов.
- Погляди-ка, - сказал Собболи, - Видишь, какие это крепкие парни? Все они готовы управляться с такелажем в любую погоду и часами сидеть на вёслах, но у них есть один маленький недостаток. Крошечный, - капитан свёл пальцы, показывая насколько он мал, - Ни один из них не способен пролезть в проклятую щель. Думаешь мне охота посылать юнгу? Но если не пойдёт он, то все мы останемся здесь. Навсегда. И поверь, не пройдёт и суток, как ты сам выпихаешь племянничка наружу, либо же это сделает команда.
Судя по косым взглядам, которые матросы бросали на растерянного парнишку, Джонрако был не так уж далёк от истины. Боцману ничего не оставалось, как пожать плечами и дать родственнику последние наставления. Узан, щеголяющий лиловым носом, поколебался, но всё же достал из сапога тонкий стилет и протянул его Фалину.
- На, держи, - сказал он угрюмо, - Может пригодиться, мало ли чего...Только, чтобы вернул в целости и сохранности, а не то - шкуру спущу.
Далин, выслушавший эту тираду, покосился на матроса с высоты своего роста, саркастически хмыкнул, но промолчал. Оставалось подсадить юнгу и помочь ему протиснуться наружу. Некоторое время все могли наблюдать за дёргающимися ногами и слушать визгливые ругательства. Матросы откровенно веселились, а побагровевший Далин постукивал кулаком по борту и глухо пыхтел. Потом босая пятка последний раз мелькнула на фоне неба и наступила тишина.
- Будем ждать, - рассудительно сказал Джонрако и отодвинув осколки разбитой посуды, присел у стены.
Он полез за своей трубкой, но тотчас обнаружил, что она раскололась. Это вызвало приступ ярости и Собболи, выругавшись, отшвырнул остатки испорченного прибора. Капитан погрузился в задумчивую меланхолию, рассуждая о чёртовых гвардейцах, расколотых трубках, распроклятых Магистрах, расколотых трубках, демонах, колдунах и расколотых трубках. Ко всему прочему, капитан ощущал сильную тревогу, переживая за Шанию. Девушка не подавала признаков жизни и Джонрако с трудом удерживался от того, чтобы стукнуть по переборке и окликнуть пассажирку по имени.
Тревожился и Далин, который успел поставить у стены сундук и взгромоздившись на него, пытался сунуть голову в щель. Спутанные обгоревщие космы бороды цеплялись за доски и боцман злобно шипел, проклиная всё на свете.
Матросы, порыскав по углам, обнаружили старую кочергу и теперь, под руководством Фаленни, пытались взломать дверь. Крепкое дерево потрескивало, позволяло откалывать щепы, но не поддавалось. Насколько мог понять капитан, угрюмо взирающий на этот неплодотворный труд, попытки вырваться нечались ещё до его пробуждения. Прежде, с этой целью, использовался широкий нож, теперь безнадёжно затупленный и сломаный у рукояти. Похожая участь ожидала и несчастную кочергу.
Внезапно Фаленни остановил Мордилли, который с гиканьем пытался всадить конец кочерги в щель между досками и приложил ухо к двери. Остальные тотчас умолкли, прислушиваясь. Кто-то, снаружи, глухо посапытвал и стучал чем-то металлическим. Внезапно послышался звонкий щелчок и первый матрос вывалился наружу, едва не раздавив Фалина.
Оглушительный вопль радости сотряс кубрик и команда подхватила юнгу, намереваясь качать того на руках. Но их радость поуменьшилась, когда стало ясно, что парень не похож сам на себя. В его глазах застыл дикий ужас, а лицо стало бледным, точно морская пена. Боцман, растолкав матросов, приблизился к племяннику и обняв за плечо, заглянул в глаза.
- Что случилось? - спросил он, - Что такое? Ты что-то видел?
- Там! - выдавил мальчик и принялся рыдать, сотрясаясь в приступе тошноты, - Там!
Больше от него ничего не смогли добиться.
- Так, - сказал Джонрако, вскакивая на ноги, - Далин, бери парочку парней и дуй в крюйтовую. Если эти ублюдки не спёрли наши ружья, то немедленно вооружайтесь. Без оружия на палубу - ни ногой. Быстрее! - капитан огляделся и выловив Санорени, подтянул ближе, - Так, чтоб тебе лопнуть бочка с жиром. Немедленно вали на камбуз и готовь самый лучший обед из тех, что умеешь. Такой, чтобы ребята облизали пальчики и простили тебя. И не вздумай устроить ещё один пожар, иначе следующим знаком, который привлечёт пиратов, будет висящий на рее кок.
Санорени пролепетал нечто непонятно-жалобное и улизнул прочь. Судя по всему, повара не так пугала перспектива встречи с неведомой тварью, как вероятность осуществления угрозы капитана. Команда встретила слова Собболи одбрительным хохохтом. Кто-то успел наподдать коку по толстому заду, причём сделал это с явным удовольствием.
Отдав указания, Джонрако широким шагом направился в матросскую столовую, находившуюся по соседству. Именно здесь, как утверждал Далин, заперли пассажирку. Поскольку никаких запоров на дверях не имелось, гвардейцы использовали багры, вбив их подобно клиньям. Громко крякнув, Собболи выдернул интсрумент и потянул за ручку. Тотчас мореход едва не получил удар по голове, который, скорее всего, расколотил бы его череп. В последний момент Джонрако удалось ускользнуть из под тяжёлого табурета. Как выяснилось, предмет мебели находился в руках хрупкой девушки, изумлённо взиравшей на освободителя.
- Твою ж мать! - выдохнулДжонрако, отскакивая назад и прикладываясь затылком о стену, - Вот же рыжая ведьма! Зачем ты хочешь меня прикончить?
Шания посмотрела на капитана, потом - на табурет в своих руках и на её губах появилась растерянная улыбка. В тот же момент моряк обнял её и крепко прижал к груди. За последнее время для него не было ничего радостнее, чем живая и здоровая огненноноволосая девушка, которую хотелось крепко держать в объятиях, наслаждаясь тонким терпким ароматом волос.
- Джонри, - голос Ивы вынудил моряка оторваться от столь приятного занятия и раздражённо взглянуть на говорившего, - Думаю, тебе стоит обязательно увидеть это. Нет, честно.
- Какого дьявола? - пророкотал Собболи, - Неужели эти бездельники и газы пустить не могут, без своего капитана?
Мореход решительно взбежал по трапу и тут же едва не рухнул, поскользнувшись на чём-то, крайне скользком. Попытавшись ухватиться за поручень, Джонрако обнаружил, что дерево покрыто тонкой красной плёнкой, весьма напоминающей свежую кровь.
- Это ещё что! - подал из-за спины голос Иварод, - Посмотри на безобразие, которое мы обнаружили на палубе.
Зрелище, в чём убедился Собболи, действительно оказалось впечатляющим, но малоаппетитным. Такого капитан не видел с самой войны Двух Островов, когда случайно наткнулся на корабль, взятый на абордаж каперами. Бриг прочно сел на риф и лишь это помешало ему отправиться на дно, скрыв следы злодеяний пиратов. У морехода, на мгновение, появилось ощущение, будто он вернулся на изувеченный корабль, палуба которого оказалась усыпана телами, изрубленными на куски. Вот только теперь Джонрако был на собственной шхуне, а выглядело всё - много хуже.
Тела злосчастных гвардейцев, управлявших "Морским Чёртом", просто размазали по доскам, превратив в кровавую кашу. Казалось странным, но практически весь такелаж оказался нетронут, если не считать парочки оборванных канатов, да скрученных вантов, с которых свисали чьи-то потроха. И над этим кровавым кошмаром царил омерзительный запах, присущий любой бойне. Даже видавший виды капитан ощутил, как его желудок сделал попытку взбунтоваться.