Несусь по снегу, прячась за одной из елей. Закрываю глаза, переводя дыхание. Он бросил в меня снежком? Бросил? Я не придумала это? Он точно бросил в меня, потому что до сих пор чувствую удар по лицу, но очень слабый. Нет, не чувствую, лгу себе, только покалывание щёк и своё быстрое дыхание. Распахиваю глаза, а случившееся прокручивается в голове. Он не был зол…
– Вы плохо прячетесь, Анжелина, – шёпот прямо в ухо. Кричу от неожиданности, ноги путаются в снегу, хватаюсь руками за воздух, но нахожу что-то иное. Последнее, что вижу, перед тем, как спина касается земли, покрытой снегом, чёрные глаза.
Рваное дыхание и что-то тяжёлое придавливает меня. Распахиваю глаза, смотря в удивлённые тёмно-карие. Они не чёрные, они глубокие и карие. Сейчас они имеют настоящий цвет, с многогранными рисунками внутри, невероятными узорами тёмной кистью на радужке его глаз.
– Вы… вы… – заикаюсь, не понимая, как так получилось, что лорд Марлоу лежит на мне, а я крепко держу его за лацканы пальто.
– Я, Анжелина, а теперь время расплаты, – замираю, словно в тумане наблюдая, как уголки его губ приподнимаются и являют мне улыбку. Зазывную, загадочную, необыкновенную и просто невероятную. Улыбка…
Не успеваю я даже среагировать, как снег наполняет рот, глаза, касается моих щёк. Машу руками, пытаясь оттолкнуть его. Смех, вот что становится решающим в моих действиях. Что-то меняется, очень резко меняется вокруг меня. В нём. Смех. Этого не может быть! Всё может быть в Рождество.
– Хватит… пожалуйста… хватит, – мотаю головой, отплёвывая снег.
– Вы бросили в меня снежком, Анжелина. Прямо в моё лицо. Первый раз за всю мою жизнь, – мои мучения прекращаются, и чёрная перчатка стирает с глаз снег. Открываю их, не видя ни капли злости в этих глазах. И даже не волнует эта поза, в которой мы лежим. Я обескуражена его поведением, не узнаю и в то же время знаю его.
– Так вам и надо, лорд Марлоу, – прищуриваюсь и в следующий момент, обхватывая его талию ногами, и с силой переворачиваю, оказываясь наверху.
Кажется, это последнее, чего он мог ожидать. Смеюсь, подхватывая снег.
– Вы меня чуть не утопили, а теперь вот вам, – бросаю снег в его лицо.
И хочется ещё раз, но его руки сжимают мою талию, переворачивая меня снова и оказываясь на мне. Сдувает снег с носа.
– Второй раз, Анжелина, – смеётся он, – а теперь ваша очередь.
– Это нечестно, – шепчу я, быстро мотая головой и руками отталкивая его. Наверное, ударяю ногами, отчего он издаёт стон боли. Но я уже наверху, хохоча от безумия, что творится сейчас.
– Ну, конечно, – хмыкает он, вновь опрокидывая меня.
Кричу, пытаясь избежать новой порции снега. Мы так и катаемся до потери пульса, до потери реальности, смеясь, и уже по инерции бросая друг в друга снег.
– Всё, я…я больше не могу, – сдаюсь я, распластавшись на снегу.
– Победа, – перекатывается с меня, ложась рядом. Оба быстро дышим, а снег падает на нас.
– Вы умеете это делать, лорд Марлоу, – тихо произношу я садясь.
– Умею наказывать обидчика? – Усмехается он, поднимаясь на ноги и предлагая мне руку.
– Нет, улыбаться. Вы умеете это делать, как и веселиться, – поясняя, встаю с его помощью. – И вы весь в снегу.
Отряхиваю его пальто, полностью испорченное и мокрое.
– Я умею улыбаться, – перехватывает мою руку, задерживая от последующих действий. Поднимаю голову, встречаясь с ним взглядом.
– И вам это идёт, лорд Марлоу…
– Áртур, моё имя Áртур, Анжелина, – перебивает меня, продолжая держать моё запястье.
– Субординация между господами и слугами…
– Я же извинился, вы до моей смерти будете мне напоминать об этом? Да, я из тех людей, кто не фамильярничает с наёмным персоналом, ибо он часто меняется. А держать это в голове – пустая трата ресурсов. Но вы няня моей племянницы, поэтому мне пришлось немного смягчить собственные правила, – отпускает мою руку, отряхивая себя от снега.
– Это так… так не похоже на вас, лорд…
– Áртур, Анжелина, повторите. Немедленно, – его рука обхватывает мою талию. Дыхание сбивается, когда вижу в его глазах что-то иное. Мягкое. Манящее… сладкое…
– Áртур, – выдыхаю я, ощущая покалывание кожи, но быть такого не может. На мне столько одежды, а его ладонь такая сильная, располагается на моей спине. Но я ощущаю тепло, исходящее от него.
– Вот и хорошо. Вы не уволены, Анжелина. Мне было интересно, какие доводы вы найдёте, чтобы переубедить меня в моих словах. Вы не предсказуемы, и ждать от вас можно чего угодно. Я видел вас из окна. Я слышал, как смеётся Венди. И вы были правы. Ей не хватает этого, и я не буду запрещать вам продолжать делать то, что вы делаете, – мои руки, о которых я забыла, лежат на его груди. Она тёплая, даже сквозь пальто. Там бьётся сердце. А я смотрю как зачарованная на его губы. На его глаза. Спокойные. Ясные. Безумно красивые в своей темноте. На капельки воды, в которую превратился снег в его волосах, спадающих на лоб.