Вполне очевидно, что дальнейшее использование геоморфологического подхода при изучении древнего оледенения гор обязательно должно дополняться комплексом других методов: геохронологических, палеонтологических, литолого-геохимических. Последние заслуживают особо пристального внимания, поскольку трансформация вещественного состава и строения морен определенно зависит от их возраста. Интересные результаты в области возрастной дифференциации горных морен по литолого-геохимическим признакам получены английским палеогеографом Э. Дербиширом для Каракорума.
Вопрос о продолжительности классических плейстоценовых оледенений весьма спорный. Со времен исследований А. Пенка и Э. Брюкнера утвердилось представление, что ледниковые периоды в горах длились многие десятки тысяч лет. Например, последнее (вюрмское) оледенение продолжалось почти 100 тыс. лет.
Однако в центральных районах Альп, Памира, Тянь-Шаня, Алтая и других горных стран были обнаружены слои озерных и болотных отложений, содержащих остатки растений, которые свидетельствуют о климате, близком к современному. С помощью радиоуглеродного метода было установлено, что эти отложения накапливалась 35—25 тыс. лет назад. На Памирском высокогорье на восточном берегу озера Каракуль обнаружены выходы голубых глин с растительными остатками, датированными примерно в 28 тыс. лет назад. Поскольку в непосредственной близости от этого водоема и в настоящее время находятся ледники, то, по-видимому, голубые глины не могли накапливаться во время более обширного оледенения.
Это предположение подтверждается данными споровопыльцевого анализа о повышенном содержании пыльцы древесных пород: ивы, сосны, вяза, ольхи, кедра (9—11% от общего количества пыльцы и спор). Наиболее вероятно, что пыльца заносилась в озерную котловину от склоновых и пойменных лесов Западного Памира, которые в ту пору поднимались достаточно высоко. Есть данные о сокращении масштабов оледенения во внутренних районах Тянь-Шаня (котловина озера Чатыркёль) и Алтая (Чуйская котловина) примерно в то же время.
Многочисленные свидетельства двухфазности плейстоценового оледенения имеются и на Кавказе, хотя они носят лишь геоморфологический характер и пока не привязаны к шкале геологического времени. В рельефе гор там выявляются следы двух уровней, разделенных глубоким эрозионным врезом — порядка 100 м и более (за пределами высокогорий). В краевых и межгорных прогибах обособляются две террасы (например, черкесская и краснодарская надпойменные террасы Кубанского прогиба), которые сопоставляются с максимумами позднеплейстоценового оледенения. Именно с позиций двухфазности последнего оледенения можно объяснить наличие циклов террас — голодностепского и абайского — в горном обрамлении Ферганской котловины. Сходные геоморфологические данные получены и в других горных районах. В Альпах обнаружено, что средневюрмское потепление, сопровождавшееся значительным сокращением ледников, началось более 40 тыс. лет назад.
Тот факт, что во многих разрезах, датированных по радиоуглероду, органогенные толщи залегают непосредственно под мореной, позволяет заключить, что волна последней активизации оледенения в плейстоцене была относительно непродолжительной: она началась немногим более 20 тыс. лет назад и закончилась около 10 тыс. лет назад.
Похолодание, вызвавшее эту активизацию оледенения, было глобальным, однако современные геологические материалы, к сожалению, пока не дают возможности в деталях синхронизировать динамику ледников в разных горных странах. Это относится и к установлению времени максимального разрастания ледников в горах.
Исходя из логических посылок о том, что этот максимум должен был предшествовать наибольшему распространению ледниковых покровов на равнинах, многие исследователи относят его к периоду 20—18 тыс. лет назад. Тем не менее в свете некоторых конкретных фактов такая датировка, скорее всего, завышена. В горах на западе Северной Америки ледники достигли максимума около 15—14 тыс. лет назад, а на Шпицбергене еще позже — около 11 тыс. лет назад.
Выше отмечались представления о том, что во время максимума последнего оледенения снеговая линия резко понижалась (например, в горах Центральной Азии и в Скалистых горах Северной Америки — на 1000 м). В Каскадных горах в Северной Америке депрессия границы питания составила около 850—900 м. Эта величина легла в основу реконструкции климата ледниковой эпохи. Американский гляциолог С. Портер пришел к заключению, что в Каскадных горах среднегодовые температуры были ниже современных на 3—5° С, а температура сезона абляций — на 4—7° С. Такой же результат независимо был получен путем статистико-математической обработки палеоботанических данных. С известной долей условности можно предполагать, что гляциологические обстановки Каскадных гор в то время были сходными с таковыми современной Южной Аляски.