VII
У священного огня
Шел снег. Двуногий был на пути к священной горе. Большие мягкие хлопья таяли на его волосатой спине, но он не замечал этого, погруженный в думы. Вначале ему показалось, что само небо падает ему на спину, но потом он догадался, что это только дождь, но какой-то особенный. Двуногий стремился теперь к вершине огневой горы, откуда много поколений тому назад его предок принес людям огонь. Двуногий держал в руке свой молот, он был в неистовстве. После этих ночей одиночества, что он провел в лесу, он не боялся ничего на свете. Добром или злом, но он добудет огонь. Ни разу не оглянувшись, поднимался Двуногий на гору.
Гора лежала далеко к северу, по ту сторону нескольких долин, где жило племя Двуногого. Каждый вечер, бывало, любовался он картиной, как огненно-красное жерло горы дышало дымом, поднимавшимся к небу. Он видел однажды, что огонь протянулся к долине, как длинная пылающая рука, и пожрал на много миль вокруг весь лес.
Поднимаясь на гору, Двуногий испытывал тревогу. Гора, к которой раньше нельзя было приблизиться из-за огненных молний и каменного дождя, теперь была как-то странно спокойна. Она как будто заснула и не откликалась ни одним громовым ударом, не посылала огненных рек, не разевала пылающих пропастей. Она была спокойна и холодна. Двуногий давно миновал границу, где кончался лес и всякая растительность, он шел теперь по круто поднимающемуся полю из странно искривленных, застывших камней, которые еще носили на себе следы огня, но были холодны и пропитаны ледяной водой. Только вечером Двуногий достиг вершины; последний крутой подъем вел по черному неровному пеплу, он до крови порезал ноги об острые камни. Наконец, Двуногий взошел на вершину и увидал, что она была безжизненна и холодна, подобно камням горы.
Огненная гора потухла. Двуногий стоял наверху, глядя вниз, в разверстую пасть горы. Она была наполнена снегом. Кругом была сплошная пустыня. Нигде не найти больше Двуногому огня… Могучий дух горы исчез.
Мир холодеет, мир гибнет.
Долго стоял Двуногий в глубоком отчаянии, огнепоклонник — без огня, лесной житель без леса, охотник без животных.
И тогда он начал новое странствование по земле, одинокий и голый среди дождя и холодов.
На краю пропасти сидела старая обезьяна и скалила длинные желтые клыки, дрожа от холодного дождя. Когда Двуногий с отчаянием в душе пошел назад с горы, она последовала за ним, держась в некотором отдалении. Она тоже страдала от одиночества и холода…
Едва Двуногий спустился с холодного кратера, как разразилась ужасная буря. Горы и небо слились в одно. Двуногий убил отставшего лося, напился его крови и заснул под его теплым телом. Через несколько часов вся животная теплота исчезла из зверя, и Двуногий проснулся от холода.
Когда взошло солнце, а он отошел далеко к северу, — священная гора оказалась покрытой блестящим белым тонким снегом. Вечный огонь сменился вечным снегом. В горах падал снег и не таял, в долинах шел снег и дождь.
Ледяной период вступал в свои права.
Двуногий не знал, сколько дней и ночей подряд он бродил, — направляясь к северу в царство холода. Он много терпел, холод был таким режущим, что в конце концов он брел в состоянии полусна, не сознавая, что делает. Он все шел туда, где обитает этот ужасный бог-холод. Он потерял все свои ощущения; он чувствовал лишь, что существует, так как должен был бороться, чтобы не погибнуть.
А северный ветер гудел: «Помогай себе — сам».
Ночью наступал мороз, и вода застывала и больно жгла ноги. Двуногому не удалось бы сохранить жизнь, если бы нужда не заставила его совершать невозможное.
В одну морозную ночь, лежа усталый у оледеневшей скалы, он почувствовал, что не доживет до утра. Полубессознательно он направился к логовищу медведя, присутствие которого узнал чутьем. Он почти заплакал от радости, когда попал в теплую пещеру, наполненную испарениями зверя. Его охватило такое чувство, будто он попал к себе домой. Он опустился около зверя и заснул. Но медведь поднялся и в темноте стал его обнюхивать. Двуногий проснулся, и в пещере завязался бой, в котором человек был бы побежденным, если бы не имел у себя каменного топора. Он убил медведя и напился его крови.
VIII
К леднику
Утром Двуногий проделал в трупе медведя отверстие и залез в мертвого зверя. Он спал, пока медведь не остыл, и ушел только тогда, когда ему удалось содрать с животного шкуру. Следующую ночь он проспал под скалой, завернувшись в шкуру, и с тех пор таскал ее с собой всегда.