Мир пришел в упадок. Запад поразили болезни, и люди утратили силу духа, а следовательно, способность к самовыживанию. На полярных базах в Южно-Антарктической международной зоне, где проживали группы ученых из России, Америки, стран Британского содружества и Скандинавии, а также в городе, заложенном американцами под ледяным колпаком Гренландии, образовалось общество стоиков. Природа, выведенная из равновесия войнами в Азии и Африке, начала покрывать разрушенную поверхность Земли ледяными покровами. Именно бомбы и внезапный скачок радиации в атмосфере послужили причиной нового оледенения. Некоторое время обитатели двух полярных лагерей общались между собой по радио, однако, высокая радиация не позволяла им вступить в непосредственный контакт.
Так или иначе, в силу особых обстоятельств, эти группы людей, выживших в пламени войны, избрали различные пути приспособляемости к новым условиям. Те, кто жили в Антарктиде, приспособились к окружавшему их льду, научились строить корабли, способные двигаться по поверхности без затрат топлива, и жилища без специальных обогревательных установок.
Как только лед покрыл планету, они ушли из Антарктики, направляясь к экватору. Вскоре они наткнулись на плато Матто Гроссо и решили устроить там постоянный лагерь.
Приспосабливаясь к новым условиям, они забросили науки, и в последующие несколько столетий учение Ледовой Матери заменило им логику второго закона термодинамики, в котором логично доказывалось, что люди верили чисто интуитивно — будущее принадлежит вечному льду. Возможно, что адаптация южан представляла собой более здоровую реакцию на новые условия, чем то, как реагировали на них обитатели Арктики: они все глубже и глубже зарывались в свои подледные пещеры, проводили время в научных способах поиска сохранить свою жизнь такой, какой они знали ее.
В последних сообщениях, посланных северными жителями Антарктики, говорилось, что они достигли такого уровня развития, который позволит им передвинуть свой город дальше на юг, и что они собираются установить его на месте Нью-Йорка. Они предложили свою помощь южанам, на что те ответили отказом и разобрали радиоприемники на детали. Жизнь, что вели жители Антарктики, вполне устраивала их.
Таким образом, северяне продолжали совершенствовать свои науки и условия жизни, результатом их трудов стал Нью-Йорк. Теперь же быстрый рост льда сменился таким же быстрым его разрушением.
— Пройдет, по крайней мере, двести лет, прежде чем ото льда освободится значительная часть суши, — объяснял Питер Беллантайн. — Таким образом жизнь возвращается из восточных и западных районов Земли, которые никогда не были полностью скованы льдом.
Арфлейн и Ульрика слушали его почти без всякого выражения. Арфлейну казалось, что он тонет, тело и разум отказывались повиноваться ему.
— Мы рады гостям, в особенности из Восьми Городов, — продолжал Беллантайн.
Арфлейн поднял голову:
— Вы лжете. Лед не тает, вы говорите ересь…
— Это проверенные факты. И что в этом плохого?
— Я верю в вечный лед, — медленно произнес Арфлейн, — верю в то, что все должно замерзнуть, в то, что лишь милосердие Ледовой Матери дарует нам жизнь.
— Но вы сами можете убедиться, что эта доктрина неверна, — мягко возразил Беллантайн. — Ваше общество придумало ее, чтобы оправдать свой образ жизни. Но теперь она не нужна вам.
— Я понимаю, — произнес Арфлейн. Им овладело непреодолимое отчаяние, казалось, что вся его жизнь с тех пор, как он спас Рорсейна, вела его к этому моменту.
Постепенно он предал все свои принципы, позволил себе поддаться эмоциям, вступив в греховную связь с Ульрикой; забыв учение Ледовой Матери, он чуть ли не сам участвовал в создании Нью-Йорка.
Арфлейн понимал, что мысль эта абсурдна, но избавиться от нее он не мог. Живи он согласно своему внутреннему закону, Ледовая Мать успокоила бы его сейчас. Послушайся он Уркварта, последнего из верных последователей Ледовой Матери, отправься он с ним, вместе они нашли бы истинный Нью-Йорк. Но, спасая жизнь Ульрики, он убил Уркварта. Теперь Арфлейн понимал, что тот имел в виду. Уркварт пытался направить его по истинному пути Ледовой Матери, если бы только он мог найти ее…
Ульрика взяла его за руку.
— Он прав, — произнесла она, — именно поэтому жители Восьми Городов меняются, они чувствуют, что что-то происходит с миром. Они приспосабливаются к этому, как приспосабливаются животные, киты, например.
— Адаптация сухопутных китов была вызвана искусственно, — с гордостью сообщил Беллантайн. — Это был эксперимент, по счастливой случайности принесший пользу вашему народу.