Заскочив в управление по дороге на рудник «Комсомольский», он доложил Логинову, что первый месяц деятельности нового зама обошелся комбинату в четырнадцать миллионов. Против ожиданий директор отнесся к сообщению довольно спокойно. Возможно, из-за корреспондента, которого, как показалось Мечову, поспешил унести.
— Пока доходы покрывают непроизводительные затраты, — пошутил, возвратившись, Владлен Васильевич. — Эксплуатационники на «Октябрьском» освоили проектную мощность третьей очереди на полгода раньше и добыли сверх плана почти сто тысяч тонн руды.
— А строители обещали сдать четвертую очередь на год раньше, — подсказал Мечов.
— Верно, — согласился директор, — считать умеешь. Только помни, Андрей Петрович, что живешь ты пока полностью за чужой счет.
— Рад бы забыть, — устало отмахнулся Мечов, — да не дадут. Прессинг, должен отметить, невиданный, жесточайший. Того и гляди, хребет переломят.
— Ничего, он у тебя крепкий. Отдача хоть ожидается вскорости? А то, гляди, вместе с твоей головой и моя покатится, — Логинов выразительно похлопал себя по затылку.
— Боишься? Ну то-то, — удовлетворенно ухмыльнулся Мечов, — значит, не одному идти на заклание… Ничего, Владлен Васильевич, все затраты окупятся сторицей, теперь у меня нет никаких сомнений, — он ободряюще потрепал директора по плечу.
За последние денечки, напряженные лихорадочные, они как-то удивительно сблизились и незаметно перешли на «ты». Без уговоров и брудершафтов, хотя и распили бутылку «Двина», прямо здесь, в кабинете, где Владлен Васильевич встретил день своего рождения. Случилось это как раз вчера, в золотой беззакатный вечер, когда помощник Виктор Ильич расстарался дефицитным лимончиком, а машинистка Вера принесла редкостную, истекавшую перламутровым жиром белорыбицу. Даже подарки были. Вера Петровна, ко всему привыкшая директорская жена, привезла из дому традиционный пирог с капустой и горшок цикламенов, а главный инженер презентовал роскошные унты с чукотским узором из разноцветной оленьей шерсти.
— Может, душ хочешь принять, побриться? — предложил Логинов, кивая на незаметную дверь в дубовой панели. — Твой кабинет пока не оборудован.
— Помоюсь на руднике, — Мечов огладил щеки и подбородок. — А насчет побриться, спасибо. С благодарностью принимаю… У тебя электрическая?
— Подымай выше! — горделиво усмехнулся директор. — «Жиллет-супер». Канадец подарил.
— Черт с ним, давай «Жилет».
— Ты сейчас на Красную скалу?
— Да, к Вагнеру.
— Может, захватишь с собой корреспондента? Он тоже туда собирается.
— Почему бы нет? Парень он, вроде, не вредный. Мы с ним уже на Хантайке встречались, беседовали… Ничего, головастый.
— Головастый!.. Он, между прочим, доктор философских наук и вообще светило в своей области. Так что полегче на поворотах.
— А мне без разницы, — блеснул улыбкой Мечов, исчезая за дверью. — Я ведь тоже не лыком шит.
Оставшись один, Владлен Васильевич неуловимо осунулся, сник. Бросив под язык крупинку нитроглицерина, который всегда держал при себе, закрыл глаза, откинув голову на спинку кресла, расслабил отяжелевшие руки.
— Знаешь, — сказал, когда подступивший вплотную спазм изгладился. — Я нынче забавную карикатуру видел в «Америке».
— Ну? — прервав беззаботное насвистывание, отозвался из-за перегородки Мечов.
— Вообрази наклонную плоскость, по которой чешет во все лопатки субъект вроде нас с тобой, а за ним катится здоровенная болванка с часовым циферблатом. Здорово?
— И что бы это значило?
— А то, что по психологическому складу мы принадлежим к самой опасной в отношении инфаркта категории «А». Нам вечно не хватает времени, но мы, знай, наваливаем на себя сверх всякой меры, торопимся. Куда только?..
— Видимо, иначе не умеем, — беззаботно фыркнул порозовевший Мечов, вытираясь на ходу казенным вафельным полотенцем. Он был настроен приподнято и слушал вполуха. — Зато и сгорим в одночасье, без долгих мучений. Тоже неплохо, ежели разобраться.
— А вдруг инсульт? — Владлен Васильевич пожевал пересохшими от лекарства губами. — Рано или поздно болванка все равно догонит, так под коленки и даст.
— Чему быть, того не миновать. Где твой корреспондент? — продев голову в черную петлю галстука, Мечов затянул узел и накинул на плечи щеголеватую кожаную курточку. — Вернусь, скорее всего, завтра и тогда дам тебе полный отчет по всем позициям. У меня созрела одна неплохая идея. Если удастся ее провернуть, будет и для нас передышка. Возьму тебя с собой на рыбалку. На Пясинское озеро махнем, с пятницы аж до понедельника.