— Я не знаю, что это, благородный сэр, — подумав, ответил капитан. -
По правде сказать, я тоже ничего подобного раньше не видел. Но Дагстев, вахтенный, был прав насчет гавани. Она выглядит вполне подходящей… по крайней мере отсюда. Но там нет ни одного корабля, так что это не может быть торговым поселением. Очень, очень странно. Может… может быть нам лучше не швартоваться здесь, благородный сэр?
— Что за предрассудки, Та-ходинг? Может быть, скоро вы поведете корабль меж звезд.
Ответ капитана был решительным и не допускал возражений.
— Нет, даже если все черти мира будут толкать меня в спину, сэр Этан!
— Но почему же, капитан? Возможно, что ваши же собственные предки умели летать.
— Да, и у них хватило ума оставить это занятие, — убежденно возразил
Та-ходинг. — Дайте мне хороший корабль с острыми полозьями, гладкий лед под его килем и крепкий ветер в корму и мне будет вполне достаточно. Я оставляю небо тем, кто захочет по нему летать, и ничего не скажу об их здравомыслии, которое в любом случае весьма сомнительно.
После этих слов он принялся выкрикивать распоряжения относительно швартовки. «Сландескри» направился ко входу в гавань, и Этан решил оставить капитана в покое.
Один за другим широкие паруса были убраны. Он спустился вниз, оторвал
Септембера от его долгого завтрака, сообщил Гуннару, дю Кане и некоторым другим о том, что корабль собрался причаливать.
Гуннар присоединился к нему, и они вместе направились к носу корабля.
— Та-ходинг говорит, что раньше ничего подобного не видел, Гуннар, — сказал Этан, глядя поверх сломанного бушприта.
— Я тоже, друг Этан. Думаю, что мы видим нечто необычное, но не угрожающее. Хотя тот, кто построил все это, хорошо позаботился о защите.
Это сооружение кажется неприступным. Несомненно, странное место.
Сама гавань была естественной лагуной этого острова. Черные выветренные скалы надвигались с обеих сторон, обнимая замедлявшего ход
«Сландескри».
За исключением небольшого плато вправо от гавани, вся поверхность острова состояла из нескольких отвесных острых пиков, которые вздымались от самого льда на высоту четырех или пятисот метров.
Низкорослая растительность боролась за жизнь в тени утесов.
Вездесущие пика-пина была едва различима, когда они входили в гавань.
Плато справа от них, похоже было возделано.
Примерно в трехстах метрах над ними, в углублении между двумя самыми высокими базальтовыми пиками укромно расположились многоярусные строения, которые казались вырубленными в скалах. Архитектура была гораздо более изысканной, чем Этану приходилось здесь видеть до сих пор.
Башенки и зубчатые стены он знал по Уонному, но эти строения могли также похвастаться шпилями, минаретами и даже настоящими куполами, первыми, какие он видел на этой планете. Нечто, похожее на длинные и удивительно просторные ряда пандусов и лестниц, начиналось от основания скалы и поднималось, множество раз изгибаясь и поворачивая, до самого нижнего из расположенных наверху строений.
Единственный док выказывал все признаки заботливого ухода и поддержания его в готовности, хотя им и не часто пользовались. Около него не было ни одного корабля, но его ухоженность и возделанные поля указывали на то, что остров был обитаем. В конце концов, у них было место, где они могли остановиться и не заботиться об использовании неуклюжих ледовых якорей. В защищенной огромными утесами бухте не было и намека на ветер.
Кругом царил полный штиль.
К ним молча подошел Септембер и стал смотреть вверх, задрав голову так, что рисковал свернуть себе шею.
— Тот кто возвел все эти головокружительные каменные дебри, друг
Гуннар, потратил на это уйму времени. Без подъемных приспособлений, да в этом климате, эта каменная громада — потрясающий образец фортификационного искусства. Подъем к наружной двери обещает стать занимательным путешествием.
— Мы разве пойдем туда сегодня?
— Я бы не рискнул загадывать, — поспешно вставил Гуннар, прежде чем гигант успел втянуть их в очередное трудновыполнимое предприятие. — Но если вы опустите свой взгляд, то увидите, что наше прибытие не осталось незамеченным.
От основания лестницы к ним направлялась фигура. Тран, вероятнее всего, — мужского рода, шел целеустремленно, но не торопился. Это означало либо приветствие, либо предостережение. Этан с интересом разглядывал туземца.
Он был необычен во всех отношениях. Его борода была длиннее, чем у
Гуннара и белее, чем у Балавера, но никаких других признаков преклонного возраста у него не обнаруживалось. Он был среднего транского роста и гораздо более худощав, чем большинство транов на борту корабля.
Единственной его одеждой была длинная белая шкура, которая застегивалась на плечах на манер тоги. Это было совсем непохоже на обычное транское одеяние. У трана не было никаких личных знаков отличия, если не считать длинного посоха в правой лапе.
Сначала Этан подумал, что посох деревянный, но, когда туземец подошел ближе, он разглядел зеленый ноздреватый камень, из которого был сделан посох. Удивительно, что тран совершенно их не боялся. Это еще раз доказывало либо четное дружелюбие, либо присутствие десяти тысяч копьеносцев, скрытых за скалами.
Был выброшен спусковой трап. Гуннар, Этан и Септембер высадились, в то время как матросы на палубе продолжали свою работу. Все с любопытством поглядывали на странно одетого хозяина, который приближался к кораблю.
Этан подумал, что присутствие Та-ходинга здесь бы не помешало на случай возникновения языковых трудностей. Но, как оказалось, лингвистические способности капитана не потребовались.
— Я — Фахтиг, благородные сэры, — сказал он. — А это монастырь
Эвонин-та-бан. Добро пожаловать.
— Примите нашу благодарность, — ответил Гуннар. — Я — рыцарь Гуннар
Рыжебородый, а это, — он указал на двух людей, — наши гости издалека, благородные господа с другой земли: сэр Септембер и сэр Форчун. Мы просим позволения остаться в вашей защищенной гавани на несколько дней, чтобы произвести необходимый ремонт. Если в вашей гавани существует пошлина, мы готовы заплатить…
Собеседник сделал протестующий жест своим каменным посохом.
— Здесь нет пошлины. Средства монастыря открыты для любого мыслящего существа. Мало кому было отказано здесь в гостеприимстве. Но это решаю не я, а Братство.
— Я не знал, что у вас есть религиозные общины, — прошептал Этан
Гуннару. Владелец посоха услыхал эти слова.
— Я не знаю, что ты считаешь странным, рыцарь. Братство — это сообщество свободных духом и умом, уединившихся здесь, чтобы сохранить знание и историю Вселенной от нападения Тьмы. Мы — ученые, а не идолопоклонники.
— Не удивлюсь, если Вильямс и Ээр-Меезах обнаружат, что мы наткнулись на местное исследовательское общество.
Комментарий Септембера был прямым и грубым:
— Откровенно говоря, лично я не понимаю, каким образом они пару тысяч лет назад смогли построить средства передвижения и вырастить пика-пину на этой ледяной болванке. Подобные сведения вы, похоже, и найдете в этом старом складе «знаний». Мне это неинтересно. Скрупулезные чудаки! — Все это, разумеется, он произнес на английском. — Они поклоняются не сверхъестественному существу, а чему-то еще. Религиозный фанатизм немногим отличается от этого бесполезного накопления «знаний».
— Они вовсе не кажутся фанатиками, — ответил Этан, тоже на английском, в то время как Гуннар продолжал обмениваться любезностями и информацией с их хозяином.
— Может быть, это просто не бросается в глаза… — промычал
Септембер. Он смотрел вверх, где выветрившиеся башни и шпили были вырублены в голом камне. — Но в любом случае, я бы хотел заглянуть в их жилище. Я восхищаюсь всякой мастерской работой, не важно, каково ее назначение.
Септемберу не потребовалось переводить свою просьбу. Фахтиг сам пригласил их пройти с ним в монастырь и встретиться с правлением Братства.