Все волнуются, удастся ли самолету сесть на укороченный аэродром. В первые дни пребывания на льдине своеобразие обстановки и большое физическое напряжение отвлекали от дум о далекой земле, о близких и родных. Теперь же, когда мы немного привыкли к новым условиям, мысли о доме стали тревожить нас все чаще. Поэтому каждый самолет, приземлившийся на льдине, был той единственной ниточкой, которая связывала нас с Землей, где мы оставили все самое дорогое. Самолеты привозили долгожданные письма, газеты, журналы, книги. Как бывал счастлив тот, кто получал письмо из дому! Сначала он тут же, на морозе, жадно пробегал его, а затем уже шел в палатку и еще несколько раз подряд перечитывал дорогие строчки. Потом приходили товарищи, спрашивали, какие новости, и маленькие странички опять перечитывались.
Напрасно мы волновались: самолет сел и привез двух новых сотрудников — аэролога П. Ф. Зайчикова и магнитолога М. М. По-гребникова.
Сегодня состоялось торжественное открытие бани. Первыми отправились париться Сомов и начальник аэрометеорологической группы К. И. Чуканин. Все притихли. Вскоре из «банного павильона» раздались обычные выкрики: «Ух! Ох!.. Так, так… Три сильнее! Ну, хватит, смой хорошенько… А теперь давай я». Через некоторое время из бани объятые облаками пара, одна за другой выскочили две полуодетые фигуры с благодушными физиономиями. Постепенно, пара за парой, перемылись все.
Завтра 1 Мая. Наш добровольный шеф-повар Вася Канаки уже составил обширное меню. В ассортимент блюд входят необыкновенные для наших условий закуски. Пока он готовит одну из них, никто не может пробыть на камбузе дольше минуты, потому что в кастрюле кипит неразведенная уксусная эссенция, отравляя ядовитыми парами всю палатку.
Первое мая! С этим днем у всех связано представление о солнце, весне, тепле. Невольно вспомнил прошлогодний первомайский праздник. На Неве выстроились боевые корабли, разукрашенные гирляндами разноцветных флажков. В воздухе стоит неумолчный гул. А дома уже накрыт праздничный стол.
Здесь Май совсем другой, необычный. Погода как назло скверная, метет поземка. При отсчетах показаний термометров, установленных в снегу, колючий снег залепляет очки и не дает разглядеть выпуклый мениск ртути. Ползешь по снегу, отворачиваешься от неистового ветра, немного приходишь в себя и снова подставляешь лицо под снежные ядра. Журналы с записями наблюдений быстро намокают, цифры, написанные карандашом, становятся едва различимыми, а чернилами и вообще писать невозможно: все расплывается. Даже одежда не выдерживает — снег проникает повсюду. Мы с Ваней, хорошо зная об этом, догадались захватить с собой брезентовые плащи — единственное спасение от такого ветра. Сначала все смеялись над нами, но потом сами не раз в непогоду просили их у нас.
Митинг назначен на 12 часов. Но праздничное расписание дня неожиданно нарушилось прибытием самолета Задкова. Он доставил нам различные грузы, а также двух новых участников дрейфа — кинооператора Е. П. Яцуна и механика М. С. Комарова. Задков привез и необходимые нам точные приборы, с которыми в качестве сопровождающего прилетел Н. А. Миляев.
Самолет быстро разгрузили, и Задков стал собираться в обратный путь. С этим самолетом улетают Котляренко и известный мастер парашютного спорта А. П. Медведев, совершивший в 1948 году первый прыжок с парашютом на Северном полюсе. У нас он был «комендантом» ледового аэродрома, принимал и отправлял самолеты. Первые дни дрейфа, проведенные с ними, показали, какие они хорошие люди и заботливые товарищи. Всем жаль расставаться с ними. Да и сами отъезжающие переживали расставание с нами.
Новый механик М. С. Комаров привез нам в подарок трехнедельного белого медвежонка, оставшегося на острове Врангеля сиротой. «Бедный ребенок», как назвал его П. Ф. Зайчиков, привлек всеобщее внимание. Однако забавляться с ним было опасно, так как он, видимо, не имел никакого желания подружиться с незнакомыми ему существами. Когда мы к нему приблизились, шерсть его вздыбилась, он весь насторожился и поднял такой сильный рев, что даже Ропак побоялся подойти, а только смотрел издали, хотя псу, видимо, очень хотелось поближе познакомиться с медвежонком.
Незаметно наступил вечер. После аврала все оделись потеплее и отправились к трибуне на митинг, который открыл наш парторг океанолог М. М. Никитин. Выступил Сомов. Теперь приглашают на трибуну меня. Взволнованный, я тоже произношу небольшую речь. В заключение митинга Ваня Петров прочитал наше коллективное письмо на Большую Землю. Все внимательно слушали. Даже Ропак терпеливо сидел около нас на задних лапах, смотрел на трибуну и не проявлял своей обычной веселости. После закрытия митинга мы дали залп из всего нашего оружия.