МакФарлэйн медленно выдохнул.
— Не я получал эти данные. Я не могу за них ручаться. Всё, что я могу сказать — если данные правильны, не существует никакого другого объяснения: это метеорит.
Наступило молчание.
— Не вы получали данные, — сказала Амира, расщёлкивая очередную скорлупку и бросая орешек в рот. — А это был, случаем, не доктор Масангкэй?
— Да, он.
— Полагаю, вы знали друг друга?
— Мы были партнёрами.
— Ага, — кивнула Амира, будто только что об этом узнала. — Итак, если доктор Масангкэй получил эти данные, вы в них уверены? Ему можно доверять?
— Абсолютно.
— Я вот думаю, мог бы он сказать то же самое о вас, — сказал Рошфорт своим тихим, высоким, зажатым голосом.
МакФарлэйн повернул голову и немигающим взглядом посмотрел на инженера.
— Давайте продолжим, — сказал Глинн.
МакФарлэйн отвернулся от Рошфорта и похлопал по портфелю тыльной стороной ладони.
— На этом острове есть огромное круглое отложение подвергнутого удару и расплавленного коэзита. Прямо в его центре имеется огромная масса ферромагнитного материала.
— Естественные отложения железной руды, — заметил Рошфорт.
— Облёт показал, что осадочные слои вокруг этого места перевёрнуты.
Амира казалась озадаченной.
— Что?
— Осадочные слои поменялись местами.
Рошфорт тяжело вздохнул.
— И это означает…?
— Когда крупный метеорит ударяет в осадочные слои, те меняются местами.
Рошфорт продолжил постукивать ручкой по столу.
— Как? Посредством волшебства?
МакФарлэйн снова посмотрел на него, на этот раз дольше.
— Возможно, мистер Рошфорт хотел бы посмотреть на демонстрацию?
— Я не против, — сказал Рошфорт.
МакФарлэйн взял свой сэндвич. Осмотрел его, понюхал.
— Арахисовое масло и желе?
Его лицо приняло особое выражение.
— Может быть, мы прямо перейдём к демонстрации? — Раздражённо попросил Рошфорт напряжённым голосом.
— Конечно.
МакФарлэйн поместил сэндвич на стол между собой и Рошфортом. Затем он наклонил чашку кофе и бережно полил содержимое поверх сэндвича.
— Что он делает? — Воскликнул Рошфорт, оборачиваясь к Глинну, и его голос стал ещё выше. — Я знал, что это будет ошибкой. Мы должны были попросить прийти сюда кого-нибудь поважнее.
МакФарлэйн поднял руку.
— Потерпите меня, хорошо? Мы просто приготовили наши осадочные отложения.
Он дотянулся ещё до одного сэндвича и поместил его поверх первого, затем вылил ещё кофе до тех пор, пока вся структура не пропиталась жидкостью.
— Итак. Вот это и есть осадочные отложения: хлеб, арахисовое масло, желе, ещё хлеб — слой за слоем. А мой кулак, — он поднял руку над головой, — это метеорит.
Он бросил кулак вниз на сэндвич, с дребезжащим ударом.
— Христа ради! — Выкрикнул Рошфорт, откидываясь назад.
Его рубашка была покрыта брызгами арахисового масла. Он поднялся на ноги, сбрасывая с рукавов кусочки мокрого хлеба.
На дальнем конце стола с изумлённым видом сидел Гарза. На лице Глинна не было никакого выражения.
— А сейчас давайте исследуем остатки сэндвича на столе, — продолжил МакФарлэйн спокойно, как если бы он читал лекцию в колледже. — Пожалуйста, обратите внимание на то, что кусочки перевернулись. Нижний слой хлеба теперь находится сверху, масло и желе поменялись местами, а верхний слой хлеба теперь снизу. Именно это и делает метеорит с осадочными породами: он растирает слои в порошок, переворачивает их вверх тормашками и перекладывает в обратном порядке.
Он бросил взгляд на Рошфорта.
— Вы хотите ещё что-нибудь спросить или прокомментировать?
— Это возмутительно, — сказал Рошфорт, протирая очки носовым платком.
— Пожалуйста, сядьте, господин Рошфорт, — спокойно сказал Глинн.
К удивлению МакФарлэйна, Амира принялась смеяться: глубокий, ровный смех.
— Достаточно убедительно, доктор МакФарлэйн. Очень нас развлекло. Нам не повредит немного оживления во время встреч, — сказала она и повернулась к Рошфорту. — Если бы вы заказали обычные сэндвичи, как я предлагала, этого бы не произошло.
Рошфорт бросил на неё сердитый взгляд и сел.
— В любом случае, — сказал МакФарлэйн, откидываясь назад и вытирая руку салфеткой, — когда слои перевёрнуты, это означает лишь одно: массивный удар. Сложив воедино, всё указывает на удар метеорита. А сейчас, если у вас имеется объяснение получше моего, я бы хотел его услышать.
И замер в ожидании.
— Может быть, космический корабль инопланетян? — С надеждой спросил Гарза.
— Мы это обдумали, Мануэль, — сухо ответила Амира.
— И?
— Бритва Оккама. Версия кажется маловероятной.
Рошфорт продолжал счищать с очков арахисовое масло.
— Домыслы бесполезны. Почему бы не направить туда группу для проверки, чтобы получить дополнительные данные?
МакФарлэйн глянул на Глинна, который сидел и слушал с полузакрытыми глазами.
— Господин Ллойд и я доверяем тем данным, которые уже имеются. И он не хочет привлекать излишнее внимание к этому месту. У него на то свои причины.
Внезапно заговорил Гарза.
— Ага, и это приводит нас ко второй проблеме, которую нужно обсудить: как мы собираемся достать что-либо из Чили? Полагаю, вы знакомы с этим типом — как бы лучше сказать — операции?
«Вежливее, чем назвать это контрабандой», — подумал МакФарлэйн.
— Более-менее, — сказал он вслух.
— И что вы думаете?
— Это металл. В основном, железная руда. Она не подпадает под законы о культурном наследии. По моей рекомендации Ллойд основал компанию, которая сейчас занимается арендой минералов острова. Я предлагаю, чтобы мы поехали туда для разработки полезных ископаемых, вырыли метеорит и отправили его домой. В этом нет ничего незаконного — по мнению юристов.
Амира снова улыбнулась.
— Но если правительство Чили поймёт, что это самый крупный метеорит на планете, а не какая-то там обычная железная руда, то ваша операция окажется под вопросом.
— «Окажется под вопросом» грешит недосказанностью. Нас могут попросту перестрелять.
— Та судьба, которую вы едва избежали, когда занимались контрабандой тектитов Атакамы в этой стране, правильно? — Спросил Гарза.
Во время обсуждения Гарза оставался дружелюбен, не проявляя ни враждебности Рошфорта, ни сардонического отношения Рашель. Однако МакФарлэйн почувствовал, что краснеет.
— Мы едва этого избежали. Часть работы, ничего не поделаешь.
— Похоже на то, — засмеялся Гарза, листая бумаги в своей папке. — Я удивлён, что вы думаете туда вернуться. Этот проект может создать международный инцидент.
— Когда Ллойд поместит метеорит в свой музей, — ответил МакФарлэйн, — я могу гарантировать, что международный инцидент произойдёт.
— Наша задача, — спокойно перебил Глинн, — провести операцию в тайне. То, что произойдёт позже — дело господина Ллойда.
Все на несколько секунд умолкли.
— Есть ещё одна проблема, — наконец, продолжил Глинн. — Она касается вашего бывшего партнёра, доктора Масангкэя.
«Вот оно», — подумал МакФарлэйн и напрягся.
— Есть мысли по поводу того, что его убило?
МакФарлэйн растерялся. Это был не тот вопрос, который он ожидал.
— Ни единой, — ответил он, помолчав. — У нас нет его тела. Может быть, он умер от холода или истощения. Тамошний климат не слишком-то приятен.
— Но у него не было медицинских проблем? Какой-нибудь истории, которая могла иметь значение?
— Плохое питание в детстве, больше ничего. А если и было, я ничего об этом не знал. В дневнике нет упоминаний о болезни или истощении.
МакФарлэйн наблюдал за тем, как Глинн пролистывает свою папку. Похоже, собрание подошло к концу.
— Ллойд сказал, чтобы я вернулся с ответом, — сказал он.
Глинн отложил папку в сторону.
— Это будет стоить миллион долларов.
МакФарлэйн был ошеломлён. Сумма оказалась меньшей, чем он ожидал. Но что поразило его больше всего — то, как быстро Глинн подсчитал её.
— Конечно, господин Ллойд должен будет согласиться, но это кажется достаточно разумным…