Церемонимейстер выкрикнул команду, объявляя начало боя. Корэм мгновенно перешел в атаку, надеясь застать противника врасплох.
– Как резво начал… – сквозь зубы шепнул Илдан.
– Знает, что Дахат выйдет из боя свеженьким, – тоном знатока отозвался Бристен. – Торопится свалить.
– Тайто, пожалуй, попроворнее будет, – заметил Илдан, увидев, как легко тот ушел от броска Корэма и сделал пробный выпад снизу. – Я слышал, что Корэм, как и ты, привык драться тяжелым оружием, а с ним не побегаешь. Просто неоткуда взяться навыку двигаться быстро.
– Не побегаешь, зато какой удар! – привычно возразил Бристен. – Таким гораздо легче выбить меч, чем этой «щепкой».
Они оба замолчали и чуть не вскочили со скамейки – Корэм снова атаковал. Зрители взревели от восторга, поощряя своего любимца. Тайто отскочил и закрылся, приняв удар на лезвие, меч Корэма прошел мимо его локтя. Тайто мгновенно перешел в нападение, заставив Корэма попятиться, чтобы отразить удар.
– Смотри, держится! – восхитился Бристен, не сводя глаз со сражающейся пары. – Оказывается, и Тайто кое-что может! Учись, Илдан – вот как надо защищаться!
Он привстал и подался вперед, потому что Корэм резко перенес тяжесть тела с одной ноги на другую, проводя обманный выпад. Но Тайвел был слишком быстрым, чтобы попасться на эту уловку. Он отвел удар и шагнул вперед, делая вид, что проводит ответный выпад в плечо. Корэм замахнулся в ответ и на миг потерял равновесие, не встретив меч соперника.
Зрители, видя, что Корэму попался непростой противник, разрывались от криков. Корэм тоже это понял и стал держаться осторожнее, уже не стремясь скорее завершить схватку. Тайвел нападал редко, но с легкостью парировал любые наскоки Корэма и, похоже, не уставал, хоть и не отличался силой. Илдан с Бристеном уже не переговаривались, они напряженно следили за схваткой и гадали, долго ли еще Тайто продержится против Корэма.
Противостояние продолжалось. Корэм проводил атаку за атакой, но ничего не мог поделать со своим подвижным соперником. Тайвел тоже несколько раз пробовал атаковать, но добился не большего успеха, чем если бы пытался пробить кулаком железную стену. Вдруг он, словно растерявшись, отступил на на шаг, другой, третий, приоткрываясь для удара.
– Куда же он, разиня! – лихорадочно вскрикнул Бристен.
Корэм мгновенно воспользовался промашкой Тайвела. Он рванулся вперед, чтобы свалить зазевавшегося противника с ног. Тот резко отскочил назад, крутанулся на обеих ногах – и воздух завыл от знаменитой вертушки-тайто, прославившей Тайвела на всю Лимерию. Меч Тайвела словно бы растворился в воздухе, с немыслимой скоростью устремляясь к мечу Корэма. Мечи встретились, грохнул удар, дождем разлетелись искры, синеватый осколок мелькнул над соперниками и шлепнулся в пыль. Корэм ошеломленно остановился, глядя на оставшуюся в руках половину меча.
Над полем пронесся стон разочарования – зрители были потрясены поражением своего любимца. Илдан и Бристен в восхищении лупили друг друга кулаками по плечам, не меньше других потрясенные невероятным ударом товарища. Их чувства, казалось, разделял и сам Корэм, с уважением глядевший то на обрубок меча, то на воина, который нанес такой удар. Тайвел отвесил ему быстрый поклон, прощаясь с побежденным соперником, и пошел к скамье.
– Тайто, ну ты даешь! – Дружеский кулак Бристена переключился с Илдана на Тайвела.
– Везёт, ты так говорил, кажется. – Знакомая улыбочка скользнула по губам Тайвела, но глаза еще были чужими, отсутствующими, в них еще тлел холодный огонек.
– Беру назад, – покаянно мотнул головой Бристен. – Такого я еще не видел. Что ж ты раньше так не бил?
– Незачем было.
– Покажи меч, – потребовал Илдан. – Как только он выдержал?
– Работа Тингрема.
На притупленном лезвии турнирного меча оказалась вмятина там, куда пришелся удар. Тайвел провел по ней пальцами.
– Не беда, не боевой. Дома отдам выправить.
На поле вышла вторая пара – Дахат с Кеннетом. Тайвел сел на скамью, облокотился на колени и подпер подбородок руками, пристально наблюдая за боем. Ничего неожиданного не случилось – красивый показной бой двух мастеров, затем Кеннет довольно ловко, без нарочитости, поддался своему повелителю, позволив выбить у себя из руки меч. Остались двое претендентов на победу в жребии – Дахат и Тайвел.
Церемонимейстер объявил участников заключительной схватки жребия, а затем вызвал их на поле – и схватка началась. Массивный Дахат выглядел вдвое крупнее своего соперника. В кованых доспехах, в бронзовом, закрывающем пол-лица шлеме, из-под которого виднелись только мясистый нос и квадратная челюсть, с тяжелым, широким хар-наирским мечом, он подавлял силой и мощью, способными подвинуть в сторону любое мастерство. Первый же его удар мог бы развалить Тайвела надвое, если бы тот не успел уклониться – не спасли бы и легкие латы, которые тот надевал на турнир.
Илдан понял, что имел в виду Брис, говоря, что Дахат дерется на убой. Тот не пытался выбить меч или заставить противника потерять равновесие, как было принято на турнирах, а, словно в настоящей битве, наносил противнику удар за ударом, не заботясь о последствиях. Тайвел уворачивался, отступая по полю, Дахат продвигался за ним, стремясь единственным ударом закончить схватку. Над полем повисла могильная тишина – слишком было очевидно, каким способом хочет выиграть жребий правитель Хар-Наира. Очередной удар Дахата, целящий в шею, неминуемо снес бы Тайвелу голову, того спасла только непревзойденная быстрота, не раз выручавшая на турнире.
Публика запоздало ахнула от ужаса. Илдан похолодел, уже приготовившись увидеть катящуюся по полю голову друга. Было что-то противоестественно-жуткое в том, что жизнелюбивый, любвеобильный Тайто в долю мгновения может стать обезглавленным трупом. Видимо, так же подумал и сам Тайвел, потому что он отскочил назад и с презрительной усмешкой бросил меч на землю. Он не был, как Корэм, предан только мечу, он любил жизнь и намеревался еще долго любить и приумножать ее. Он считал, что даже самая выдающаяся победа на турнире не стоила жизни.
– Хватит! – Негромкий голос Тайвела ударом гонга разнесся в застывшей над полем тишине. – Зазорно сражаться с таким… – он швырнул в лицо Дахату слово, которым никогда не называют хороших воинов и приличных людей, подобрал меч и пошел прочь с поля.
Дахат свирепо глянул ему вслед. Казалось, он вот-вот сорвется с места и всадит меч в спину уходящему Тайвелу. На поле поспешно вышел церемонимейстер.
– Победителем жребия турнира Дня Звездочетов объявляется Дахат, сын Дакана, правитель Хар-Наира!
В этот вечер Касильда не вышла к ужину. Сославшись на нездоровье, она потребовала еду к себе в комнату. Дахат был мрачен и за столом не разговаривал с Тубалом, едва отвечая на вежливые попытки поддержать разговор. После ужина он закрылся в своих покоях с наложницей, одной из шести, привезенных из Хар-Наира.
Не один Дахат был вне себя от брошенного Тайвелом оскорбления. Шеба, словно ужаленная змеей волчица, металась по просторной, роскошной комнате, куда ее поселили из уважения к правителю Хар-Наира. Вцепившись в рукоять висящего на поясе кинжала, она ходила взад и вперед по мягкому ковру, не в силах заставить себя присесть на кресло или улечься на кровать. С каким наслаждением она выследила бы мерзавца, посмевшего прилюдно опозорить ее повелителя, и всадила бы в него кинжал, как не раз случалось по приказу Дахата, но в таких делах ей было запрещено своевольничать.