Судя по кислой физиономии Шахрая, я был далеко не первым, кто взял тайм-аут с целью попробовать подыскать оптового покупателя на селитру, и надежды на моментальный результат у него не было с самого начала. С другой стороны, многие наверняка его сразу куда подальше послали.
— О чем задумался?
Федор Ямин появился, когда у меня в голове с грехом пополам сформировался список тех, кто мог заинтересоваться дешевыми удобрениями.
Я пожал протянутую руку и демонстративно постучал пальцем по выложенным на стол часам.
— Чего опаздываешь?
— Дружинники тормознули — пока все накладные не проверили, не пропустили.
— Это где теперь дружинники накладные проверяют? — удивился я.
— Так они всю промзону огородили! Оставили несколько дорог открытыми и посты на них разместили, — скорчил кислую физиономию парень, постоянно по работе мотавшийся по Форту на своей грузовой «газели». — Совсем никакого житья от них не стало!
Я кивнул. Дружинники — это плохо. Понадобится что-нибудь с промзоны вывезти, придется раскошеливаться. Или документы оформлять. Вот только еще неизвестно, что дешевле выйдет.
— Ну как, ты свободен? — Быстро выхлебав тарелку щей, парень заказал сто граммов водки и с блаженным видом откинулся на спинку стула. — В идеале можно прямо сегодня все провернуть.
— Сегодня не получится. Давай завтра с самого утра, — предложил я.
— Завтра так завтра, — досадливо поморщился Федя.
Со своим новым делом он меня, честно говоря, заинтриговал. Клещами подробностей не вытянешь. Ямин, он только на вид увалень деревенский, на самом деле хватка у рубахи-парня просто железная. Года не прошло, как в Приграничье провалился, а уже крепко на ноги встал.
Мы с ним за последнее время неплохо сработались. А как не сработаться? У него полно идей, где чего можно урвать; у меня не меньше вариантов, кому чего можно толкнуть. И как устроить, чтобы нам за это ничего, кроме денег, не было.
— Ну и?
— Ты о деле давай, — вздохнул я и, чувствуя, как вновь начинает ломить виски и затылок, вытряхнул на ладонь одну из последних пилюль. — О деле, Федя, о деле.
— Дай тоже, — протянул руку парень. — Прошлый раз здорово помогло.
— Прошлый раз ты с похмелья умирал. А сейчас цветешь и пахнешь.
Я спрятал коробочку с таблетками в карман. Уж не знаю, чего такого намешали в пилюли, но помимо всего прочего они замечательно снимали похмельный синдром. Мне, правда, оно без надобности: дар помогают под контролем держать — и ладно.
— Про запас…
— Сколько ты тогда выцыганил? Три штуки, да?
— Мигрень у меня, — вздохнул Федя. — Ну поделись, чего ты?
— Мне на сегодня только осталось, — покачал я головой. — Хочешь, могу попробовать для тебя взять. Но они по два рубля золотом каждая идут.
Федор тяжело вздохнул. Постучал пальцами по столу и в который уже раз завел свою шарманку:
— Слушай, ну сведи меня с поставщиком, а? Только для себя брать буду, ты ж меня знаешь. Или смотри, можно бизнес организовать — озолотимся!
— Мне самому по знакомству продают, — отказался я. Кое-какие вещества в пилюлях находились с недавних пор под запретом, а загреметь в штрафной отряд на Северную промзону за такой вот «бизнес» меня нисколько не прельщало. — Все, закрыли тему. На тебя заказывать, нет?
— Закажи, — вздохнул Федор. — Но вообще, спроси, можно ли мне тоже у них брать. Скажи: мол, человек надежный, с понятием.
— Давай к делу. — Я проглотил таблетку и остановил уже взявшего стакан с водкой парня: — Ты не за рулем разве?
— Думаешь, права заберут? — подмигнул тот, шумно выдохнул и в несколько глотков осушил стакан. — Уфф!
— К делу, Федя, к делу…
— Техническое серебро толкнуть сможешь?
— Проба?
— Говорю же, техническое. Три девятки, само собой.
— Ювелир тебе, что ли? — вспылил я. — Там свинец, поди, в примесях?
— Да какая разница? Серебро так и так с руками оторвут!
— И поэтому ты решил поделиться наваром со мной, да?
— Ну… — смутился Федор. — Оно ж неклейменое, да и реально много его. Плюс трудозатраты дополнительные будут…
— О каком количестве серебра идет речь?
— Килограмм двадцать.
— Ох ты блин! — Сдержать удивленный возглас мне не удалось. Двадцать кило серебра — это очень, очень много. Тут даже не серебро с руками оторвут, тут скорее сразу голову оторвут. Стоп! А случаем, не из-за Феди ли меня под пресс пустить решили? Да нет, это вилами на воде писано. — Тысяч сорок, получается, золотом выходит?
— Сорок четыре.
— Но придется делиться.
— Сколько на руки получим? — уставился на меня парень.