– Что они делают? – спросил Райф, придвигаясь к Шийе.
Ответ пришел, когда корабль сильно содрогнулся, на миг выровнялся, а затем содрогнулся опять. Стальные тросы наверху застонали и задребезжали.
– Они пытаются повредить наш летучий пузырь! – выкрикнул Дарант. – Хотят разорвать его!
Никс вытянула шею, глядя вверх. Она знала, что летучие корабли, подобные «Пустельге», строились как боевые – хоть и более быстрые и маневренные, чем гигантские линейные. Чтобы противостоять атакам противника, их пузыри с летучим газом были разделены на независимые друг от друга отсеки. Газовый пузырь летучего корабля способен получить сразу несколько пробоин и все равно сохранять свою подъемную силу. Но все-таки есть пределы тому, какой ущерб он может выдержать.
– Держитесь крепче! – заорал Дарант, толкая штурвал от себя.
Нос корабля опустился, отправив его в крутое пике. Ноги у Никс заскользили, и она ухватилась за Шийю, чтобы удержаться. Напев застрял у нее в горле, но бронзовая женщина делала все возможное, чтобы сохранить защитный кокон. Никс отбросила все свои чувства, борясь с огненной ненавистью, струящейся сквозь пар. До сих пор эта сила оставалась снаружи, а не обрушивалась на корабль.
«Может, предыдущее нападение исчерпало бо́льшую часть их обуздывающей энергии, не оставив им другого выбора, кроме как атаковать физически?»
Дарант крутнул штурвал, направляя их спуск по более крутой спирали. Внезапный маневр отбросил Никс в сторону. Рука Шийи вырвалась у нее из пальцев, но Райф поймал ее и притянул обратно, и сам при этом крепко держась за бронзовую женщину.
– Вы можете отвадить их? – едва выговорил он, с трудом переводя дыхание и обращаясь к Никс и Шийе одновременно. – Убедить их, что мы не желаем им зла?
Никс уставилась вверх.
Ответила ему Шийя:
– Они не станут слушать.
Никс знала, что бронзовая женщина права. Колония там, снаружи, могла быть отдаленно родственна колонии Баашалийи, но что-то исказило ее. Она не ощущала ничего похожего на холодную проницательность болотного клана. То, что проносилось сейчас по небу, было диким, необузданным, но явно еще хитрым и коварным – что наглядно продемонстрировала устроенная этими тварями засада.
Несмотря на усилия Даранта стряхнуть с хвоста обрушившуюся на них стаю, корабль продолжал дрожать и раскачиваться. Никс могла поклясться, что услышала, как рвется ткань, когда еще одна часть летучего пузыря была разорвана острыми когтями.
«Так мы долго не протянем…»
Грейлин высказал то же самое вслух, склонив голову к Даранту:
– Это безнадежно! Надо уходить к шлюпкам! И молиться, что кораблики поменьше сумеют ускользнуть от этой орды.
Никс ожидала, что Дарант – который очень гордился способностями «Пустельги» и своим собственным мастерством – станет возражать, но ошиблась.
– Займись этим! – Дарант бросил взгляды вправо и влево – на вспомогательные посты, на своих дочерей. – Глейс, Брейль – отведите Никс и остальных к шлюпкам! Найдите где спрятаться в этом паровом облаке!
Глейс шагнула к нему:
– Отец…
Он махнул рукой в сторону двери.
– Иди! Я пока не собираюсь отказываться от «Пустельги».
Дарант решительно отвернулся, отвергая все доводы своих дочерей. Всегда послушные отцу, обе женщины приблизились к Никс и остальным. На лицах у них застыла озабоченность.
– Я оставила там Джейса, – сообщила Никс, когда пара подошла к ним. – Он уже должен был подготовить шлюпки.
Дарант позади них выкрикивал приказы через рупор возвещателя, распределяя задания. Обернувшись, он крикнул им, когда они уж направлялись к двери:
– Как только покинете корабль, быстро валитесь вниз! Я сделаю все, что в моих силах, чтобы отвлечь этих тварей!
Никс ахнула, когда ее голову вдруг словно обожгло огнем. Волоски на коже встали дыбом. Она оглянулась, когда в поле зрения промелькнул огромный силуэт, который с оглушительным хрустом ударился в окно рубки. Закаленное стекло треснуло. Летучая мышь примостилась там, глубоко вонзив когти в доски носовой палубы. Крылья ее молотили по кораблю. Уши мыши были плотно прижаты к черепу, а клыки скрежетали по стеклу, оставляя на нем потеки яда. Однако глаза, похожие на черные бриллианты, так ни разу и не дрогнули. Они смотрели прямо на Никс, следя за ней, когда она убегала вместе с остальными. На миг Никс почувствовала, что разум орды видит ее насквозь. Холодная злоба вонзилась ей прямо в череп, принеся с собой единственную мысль – без слов, одно лишь намерение.