Херль обратил внимание на жалобу Райфа.
– Да, вор прав насчет сосания лапы… У нас всего один бочонок воды.
Перде пожал плечами:
– Зато целых два бочонка эля.
– Что ж, кому что важней, – признал Райф. – По крайней мере, можно будет хорошенько набраться, пока мы не употеем до смерти на этом проклятом богами острове.
Он вгляделся в смутную дымку.
С одной стороны острова, где вода кипела и плевалась, поднимая более густой пар, туман выглядел заметно плотней. Высоко над головой мир был накрыт ледяной крышей – нижней стороной могучего Щита наверху. Поверхности его светились сквозь горячую дымку малиновыми, голубыми и изумрудными оттенками, которыми переливались напластования и завесы какой-то похожей на плесень растительности.
Райф знал, откуда здесь исходит свет, лишь потому, что в какой-то момент их шлюпка подошла слишком близко к этой зазубренной крыше. Спускаясь в массивный разлом в Щите, Глейс едва увела их шлюпку подальше от ледяного утеса, возвышавшегося с противоположной стороны. Она боялась столкнуться с ним, особенно почти ослепленная туманом. Это уклонение и привело к тому, что их суденышко скользнуло в зев огромной пещеры, скрытой под Щитом. По-видимому, она образовалась за бесчисленные тысячелетия таяния, создав богатое минералами соленое море внизу.
Они даже не осознавали, что оказались в этом похожем на огромную пещеру пространстве, пока один из ледяных клыков, свисающих с этой крыши, не разорвал их газовый пузырь, отправив корабль в дикое, закручивающееся по спирали снижение.
Даже сейчас Райф не мог полностью отдышаться. Сердце у него продолжало бешено колотиться в груди.
И все же, несмотря на его ворчание, Глейс и вправду всех спасла. Сдерживала их падение достаточно долго, чтобы разглядеть море под ними, – только вот оно бурлило, пузырилось и изрыгало пар. От жары они чуть не сварились заживо, как крабы в горшочке с кипятком. Глейс с трудом увела шлюпку подальше от опасности, заметила впереди пляж и направилась к нему, полагая, что это береговая линия. Они рухнули на него, проделав глубокую борозду в песке и камнях – и заработав зияющую пробоину в днище.
И только оказавшись там, осознали свою ошибку.
Это оказалась не материковая береговая линия, а полоска песка, огибающая серповидный островок, протянувшийся на поллиги в длину и чуть больше в ширину. Если не считать чахлых кустиков, эта полоска суши казалась совершенно бесплодной.
– И как мы отсюда выберемся? – спросил Райф.
Спрыгнув с палубы, Хиск предложил свой вариант. Хотя, судя по кислому выражению лица механика, сам он был в своем плане не особо уверен.
– У нас есть два топора. Может, получится вырубить часть корпуса и соорудить плот. Сделать из других досок весла и спокойно уплыть отсюда.
Райф нахмурился, указывая на самый большой изъян в этом начинании:
– Только вот куда именно?
Глейс это тоже явно не убедило.
– А вдруг эти кипящие воды окружают нас со всех сторон? Мы можем отчалить и погибнуть от жары или испарений.
Райф снова вытер лоб. В воздухе пахло серой и еще какой-то едкой дрянью, которая щипала глаза и обжигала ноздри.
– Но что еще хуже, – добавила Глейс, – у нас недостаточно веревок, чтобы соорудить достаточно прочный плот. Особенно такой, который сможет всех нас вместить.
Она посмотрела на того члена их группы, который весил столько же, сколько Херль и Перде, вместе взятые. Райф тоже повернулся туда, где в излучине острова стояла Шийя. Бронзовая женщина смотрела на море.
Шийя, должно быть, услышала их разговор.
– По-моему, я вижу вдалеке свет костров.
Райф подошел к ней, увлекая за собой остальных – даже Глейс ловко спрыгнула с палубы на песок. Вгляделся в густой туман, но не увидел ни проблеска пламени.
– Где? – спросил он.
Шийя указала куда-то в туман.
Райф прищурился, но по-прежнему видел перед собой лишь все ту же серую пелену. Он обвел взглядом остальных.