Все на Партизана оглянулись. Ему тут решать. И ему за свои решения отвечать.
– Крюк… Он по твоей части, такой же, как ты, сыскарь. Поговори с ним по душам, врет он или правду говорит. По итогам как скажешь, так и будет… А то, что лишний человек из местных нам не помешает, это точно…
Глава 12
– Ну что коллега, побеседуем?
Крюк сидел на топчане, в той самой заимке. Жарко горела печь, хотя на улице лето. Но жар костей не ломит, что каждый зэк знает, норовя согреться впрок, перед зимними морозами. Тот холод барачный, он на всю жизнь. Да и и житье в норах, в сантиметрах от воды, здоровья не прибавляет.
В углах бойцы примостились, вроде как для охраны, но разомлели от тепла и дрыхнут как младенцы, откушавшие молока матери. Правда оружия из рук не выпуская, обнимая его, что твою девицу. Ну а куда этот дедок от Крюка денется, который как немецкая овчарка? Правда один поперек порога прилег, чтобы через него переступить нельзя было.
– Дисциплинка у вас, – усмехнулся дед.
Да нет, не дед – ваше превосходительство штабс-капитан, кого-то там, со сложным названием полка.
– Что вы хотите – устали люди. Да и вы их помотали изрядно. Или ваши в империалистическую не спали?
– Всяко бывало. Только мы их пинками, а то ручкой нагана в макушку поднимали, чтобы они немца не проспали. Иных и под суд отдавали.
– Ну да, вы известные держиморды, любили по мордасам нижние чины лупить.
Крюк слегка приподнялся, так что скрипнули жерди лежанки.
Бойцы мгновенно приоткрыли глаза. И тут же закрыли снова, упав в глубокий сон. Фронтовые, окопные привычки. Можно под грохот обстрела сладко спать, но если в дверь блиндажа кто шагнет – тут же проснутся, с автоматом на изготовку.
– Ладно, хватит лирики. Давайте по существу. Ваша должность в охранном отделении, чем занимались?
– Должности разные были, под служебный рост. И соответственно работа разная. И филером приходилось, и в картотеке рыться. И подсадным ходил.
– Это интересно. Куда?
– В банду одну, которая в связке с эсерами работала. К себе бы они не допустили, у них контрразведка крепко рыла. А уголовников особо не пасли. Вот меня туда и внедрили с рекомендательными письмами тех, кто богу душу отдал.
– Сколько работал?
– Почти год без малого. Сильно мне потом это пригодилось.
– Феня, карты, понятия?
– Не только. Щипачом знатным стал. И шулером, пусть не первоклассным, но в любой колоде шесть тузов легко найду.
– Знакомо. Я тоже ходил. Только ваши урки не такие зубастые были, по своему воровскому кодексу жили, в форточки лазя при открытых дверях и ручки подле вскрытых сейфов задирая, хоть им по совокупности петля светила. Потому как профессия обязывала – если ты щипач, то по карманам лазь, а не с кистенем на дорогу выходи. И лишние грехи на себя твои не вешали. Только нынче другой расклад.
– Догадываюсь. Беспредел государства рождает, в том числе, беспредел в воровском мире. Подобное – плодит подобное.
– Полегче, капитан. Мне здесь белогвардейская агитация ни к чему. Твои урки, может и ангелами были, только задарма свои пайки хавали, а наши Беломорканал построили и железку не одну. В нашей стране всяк трудился, для блага всех.
– Теперь красная пропаганда?
– Говорю, как есть. Вы свою империю про…ли, вместе с твоими погонами и крестами. Может ты и воевал ни за страх, а за совесть, только для кого и для чего? Царя и того от дружков не уберегли – свергли помазанника и попы тому посодействовали, хоть он был, если по вере идти, самим господом на трон посажен. Как сие понимать?
Молчит капитан, понуро в пол взгляд уперев.
– Пошли дальше япошки вас надрали, флот утопив и с Порт-Артура поперев, а наш Сталин их на штык взял в сорок пятом, Квантунскую армию разгромив в миллион голов. Тех самых япошек, от которых вы позорно бегали. Или не так?
– Так.
– С германцем, опять-таки, войну профукали. А мы реванш взяли и в Берлин вошли. Вот и весь сказ. И не надо мне тут про героическое в окопах сидение. Я вам слезки со щечек платочком подтирать не стану. Не по страданиям – по результату судят. А результат нагляден… Вы – не смогли. А у нас – получилось. Вы крестьян на пулеметы пинками гнали, а наш народ, советский, дивизии из добровольцев формировал. Ваши друзья-банкиры, да и фамилия царская, не шибко брезгуя, денежки воровали, вместо того чтобы пушки выпускать, с каждого снаряда или винтовки свой интерес снимая. А у нас в тылу бабы и дети у станков стояли, чтобы оружие победы ковать. Вот и прикинь, чья тут правда, и кто врагов наших извечных, от Петра Великого еще, умыл… Про народ, про то, как он прежде жил и как теперь – промолчу. Может ты тут, лешаком живя, того не знаешь, а я своими глазами видел. И вижу.