Хрущев пододвинул к себе лист бумаги, заполненный убористым почерком. Прочитал. Еще раз прочитал. Заиграл желваками.
Говнюки. Он им все, а они… Ж…й с ушами его называли. Мерзавцы. При встрече чуть не кланяются, а за глаза… И в военном-то деле он профан и Сталину в подметки не годится… К ногтю бы их.
Самолюбив был Никита Сергеевич. И злопамятен. Слишком много ему пришлось терпеть и унижаться за свою карьеру. Раньше. Но не теперь…
А что там про Жукова?.. Готовы его поддержать, если он захочет? Жуков – это опасно. Очень опасно. В армии его любят. Конечно, все это может быть пьяной болтовней. Но что у пьяного на языке, то у трезвого в голове.
И что теперь с этим делать? Следствие начать? На основании чего – разговоров в бане? А откуда он про них узнал? Придется что-то объяснять, выводить на человечка, который фотографии делал и разговоры записывал. А следствие от него может потянуться к тем, по его заказу смертям. Показания получат, а это уже компромат, который друзья-соратники не упустят, еще и персональное дело инициируют. Нехорошо, совсем нехорошо.
С генералами все ясно – может они пока не опасны, но гнильца пошла, и если ее не остановить… Хорошо бы, кардинально. Гниль вырезают под нож, чтобы она дальше не разрасталась. Тухачевский с приятелями тоже все больше болтали, за что и поплатились. Тогда Коба на опережение сработал, а через них многих других осадил. А опоздал бы чуть, они от слов к делу перешли, и что бы там получилось – никто не знает. Надо бы так – до того, а не после… Но тут куча «но». Следствие и последующий суд, и приведение в исполнение невозможны. Не то время, не тот у него авторитет. Очень тут все зыбко. А скоропостижная смерть генералов может вызвать, вернее, точно вызовет, подозрение и обязательно повлечет за собой расследование. Да и добраться до них будет сложнее. Нет, не вариант. Генералы фигуры заметные, это тебе не мелкие служки из прошлого. Тут спешить нельзя. Он никогда не спешил, выжидая подходящий момент, отчего и миновал все чистки.
Пока, в виде превентивной меры, надо будет разбросать их по Округам, пусть даже с повышением, чтобы развести эту банную компанию по медвежьим углам и по партийной линии за ними поглядывать. Судя по разговорам, до дела они еще не дошли. Но… могут. На Московский Округ кого-нибудь из глубинки подтянуть, те, пока обживаются, точно заговоры строить не будут. А что с тем «фотографом» делать?.. И с ними со всеми? Свое дело они сделали, хорошо сделали, но теперь они балласт. Опасный балласт, который может на дно потянуть. Никаких доказательств у них нет – ни бумаг, ни запротоколированных или при свидетелях разговоров. Все с глазу на глаз. Но могут случится признания по эпизодам, которые суммарно…
Заигрался Микитка, прошлое подчистил, да вновь вляпался. Надо развязываться с ними. Именно теперь, пока они «дружат» и подвоха не почувствуют. Быть надо первым. Теперь они в кучке, но надолго ли, неизвестно – разбегутся по сторонам, собирай их потом. А так… Сами себя флажками обложили, в «геологов» играя, сами вместе собрались.
Надо – бить… Для чего…
Глава 38
Этот разговор Петру Семеновичу не понравился. Во-первых тем, что он состоялся. Не любил Хрущев личных встреч, а тут сам предложил. С чего бы это? Да и сам разговор… Приветлив бы Никита Сергеевич, за ручку здоровался, улыбался приветливо. Чего раньше не замечалось. Раньше, как барин с кучером – поди, коляску заложи, да лишних вопросов не задавай, а тут почти на равных. Что да как, да хорошо ли живется, далеко ли до больших городов и хватает ли пропитания на всех, или надо подкинуть. Что-то он прежде этим не интересовался. И, самое главное, документы предложил справить всем, по поданному списку. Настоящие, не «фальшак», и паспорта и даже военники. Только список и фотографии, которые вклеить и печатью припечатать.
– Может точно? – с надеждой спросил Кавторанг, – Для него это пара пустых. И мы при ксивах, хоть на военную службу устраивайся, хоть к родным под прописку жить езжай.
– Может и так, – кивнул Петр Семенович, – А может и нет. Раньше он от любых просьб как черт от ладана шарахался, а теперь всей душой. Отчего такая перемена?
– Мы же доказали… Все просьбы выполнили.
– То-то и оно. И теперь не нужны. Свидетели мы. Он же даже не знает сколько нас, а теперь мы сами, под обещание паспортов, список на себя подадим.
– Ты отказался?
– Нет, конечно. Как я мог отказаться. Обещал подготовить и прислать. Еще и зубы скалил, и чуть не камаринского от радости плясал.
– И что дальше?
– Не знаю. Думаю, подать фамилий пять для начала. Если сделает паспорта, то тогда остальных подтянем.