Она в последний раз оглядела комнату. Она не могла сказать ничего определенного, но чего-то не хватало. Но она не понимала чего. Она решила, что, может, вспомнит позже. Сейчас же ей совершенно не хотелось оставаться в доме. Эрика положила ключ на место. Она не чувствовала себя в безопасности до тех пор, пока не села в машину и не завела двигатель. На этот вечер приключений с нее было вполне достаточно. Хорошая доза коньяка успокоит ее и вернет к жизни. Она не понимала, какого черта ее понесло туда разнюхивать. От собственной глупости ей хотелось бить себя по лбу кулаком.
Когда Эрика поставила машину в гараж и вошла в дом, она увидела, что отсутствовала меньше часа. Она удивилась: ей казалось, что прошла вечность.
Стокгольм демонстрировал себя с лучшей стороны, словно стремясь заглушить печаль, которая лежала у нее на сердце. При обычных обстоятельствах она бы радовалась солнцу, которое сияло над Риддарфьерден, когда она ехала через Западный мост. Но не сегодня. Встреча была назначена на два часа, и она думала всю дорогу из Фьельбаки, пытаясь найти для себя хоть какое-нибудь утешение. К сожалению, Марианне очень доходчиво просветила Эрику насчет ее юридического статуса. В том случае, если Анна и Лукас будут настаивать на продаже дома, ей придется согласиться на это. Сохранить дом можно, только выкупив у них половину по рыночной цене. Но, учитывая цену, на которую потянет дом во Фьельбаке, у нее не нашлось бы и малой части нужной суммы. Конечно, ее не обойдут при продаже дома. Ее доля может достичь двух миллионов, но деньги ее не интересовали. Никакие деньги в мире не могли возместить потерю дома. От мысли, что какой-нибудь стокгольмский обормот, который думает, что только что купленная морская фуражка превратила его в настоящего жителя побережья, будет громоздить вместо красивой веранды панорамное окно, Эрика просто заболевала. Ничто не могло убедить ее в том, что она преувеличивает. Она думала об этом снова и снова. Она остановилась у здания адвокатской конторы на Руиебергсгатан в Остермальме, окинув взглядом его впечатляющий фасад с полированным мрамором и колоннами. Она посмотрела на свое отражение в зеркале лифта. Тщательно выбранное ею платье идеально соответствовало ситуации. Она была здесь в первый раз, но с легкостью могла угадать, какого плана адвоката привел с собой Лукас. Он соизволил сделать жест притворной вежливости и заметил, что, само собой разумеется, Эрика может привести с собой своего адвоката. Эрика предпочла прийти одна. Все было очень просто: она не могла позволить себе адвоката. Ей хотелось повидаться с Анной и детьми перед встречей, немного побыть у них дома. Несмотря на горечь от поступка Анны, Эрика была намерена сделать все возможное, чтобы сохранить их отношения. Похоже, Анна думала по-другому: она сказала, что для нее это слишком волнительно и будет лучше, если они встретятся у адвоката. И прежде чем Эрика успела предложить увидеться после посещения адвокатской конторы, Анна предупредила ее, что ей потом надо будет сразу же уехать, чтобы встретиться с подругой. «Какое неожиданное совпадение», — подумала Эрика. Совершенно ясно, что Анна избегает ее. Вопрос был только в следующем: поступает она так по собственной инициативе или это Лукас недвусмысленным образом запретил Анне встречаться с Эрикой, пока он на работе и не может надзирать.
Все уже собрались, когда она вошла в кабинет. С постными физиономиями Лукас и Анна разглядывали ее, пока Эрика с несколько принужденной улыбкой жала руку двум адвокатам Лукаса. Лукас кивнул ей в знак приветствия, и Анна осмелилась тоже кивнуть ей из-за его спины. Они расселись и начали переговоры.
В целом это не заняло много времени. Адвокаты сухо, ясно и очень предметно объяснили Эрике то, что она уже знала. Дескать, Анна и Лукас имеют полное право настаивать на продаже дома. Но если Эрика в состоянии выкупить другую половину дома по рыночной цене, она имеет полное право поступить так, а если не в состоянии или не хочет, то дом будет выставлен на продажу, как только оценщик определит его стоимость.
Эрика посмотрела Анне в глаза:
— Ты действительно хочешь это сделать? Неужели дом для тебя ничего не значит? Подумай, что бы сказали папа и мама, если бы увидели, что мы продаем дом, как только они ушли. Ты действительно этого хочешь, Анна?