Ледяная принцесса
Глава 1.
Стылый камень фамильной усыпальницы королей Сарнии обжигал холодом босые ноги. Я прижалась всем телом к отполированной с внутренней стороны мраморной плите, прислушиваясь и внимательно всматриваясь в кольцо своей матери, которое носила на мизинце.
Тонкий серебряный ободок с капелькой-кабошоном лунного камня. Если туман внутри камня отливал синим, то значит, где-то рядом были живые, если серым, значит, кругом все мертвы. Такие камни были у многих девушек и женщин в нашем королевстве, где именно женщинам приходилось обходить места сражений с ледяными тварями в поисках ещё живых стражей.
Я же использовала его, чтобы не попасться, возвращаясь во дворец. Камень в кольце оставался серым, значит, никого кроме предков Сарнийских в королевском склепе не было. Я положила руку на голову геральдического грифона. Часть фигуры бесшумно утонула в камне, открывая узкий проход сбоку от усыпальницы одной из моих далёких прабабок.
Стоило мне выскользнуть в тёмную галерею, едва освещённую чадящими факелами, как за моей спиной провернулась часть резной плиты, закрывающей захоронение. Не зная, как открыть проход, никогда его не найдёшь. Плита за моей спиной казалась монолитной. Мне пришлось проскользнуть в соседнюю галерею, в самом тёмном углу которой было одно из первых захоронений этого склепа. Даже высеченное на камне имя почти стёрлось.
Но я его знаю и помню. Валис Первый Сарнийский. Выстоявший король, как называли его в легендах. Легкий укол об острый клюв стерегущего вечный покой хозяина грифона, и вот я уже в потайном коридоре, что приведёт меня в замок. Точнее в замковую библиотеку. Тут я оставляю сапоги и стягиваю с себя плотный кожаный костюм для езды на грифоне, натягиваю домашнее платье и мягкие высокие домашние туфли хэдэбю.
Замерзшие ноги приятно окунулись в мягкость меха теплых и мягких туфель. Бархатный тяжелый халат, несу в руках, его я смогу надеть только перед самым выходом из потайного хода. Узкие коридоры внутри замковых стен сплетаются, словно змеи из южных земель. Почти в любую комнату замка можно попасть этими тайными переходами. Но мне нужна библиотека. Всё. Камень оберёга начинает нагреваться, значит, меня начали искать. Но я успела.
Искра родового дара и я проскальзываю в щель рядом с камином. Кольцо с гербом Сарнийских снова оказывается на моём пальце, гася любые проявления дара, я снова лишь носительница крови, дочь погибшего последнего короля, лишённая права на трон принцесса Арабелла Сарнийская, живущая под опекой объявившего себя королём брата моего отца Дартана Седьмого.
Я едва успеваю усесться в кресло и закутаться в меховое одеяло, когда в библиотеку врывается толпа во главе с самим Дартаном и его сыном, Гарденом.
— Что такое? Ой, а сколько времени? — делаю вид, что только что проснулась.
— Что вы здесь делаете, Ваше высочество? И почему посреди ночи вы не в своей постели, как и полагается достойной девице из знатной семьи? — надменно цедит дядя.
— Простите, дядя. Хотела почитать и задремала, — оправдывалась я, привычно опустив взгляд в пол.
— Не удивительно. — Смеётся Гарден, поднимая за угол обложки первый том начальной истории. — Ты бы взяла что-нибудь попроще, что тебе подходит. Сказки, например. Хотя ты уже подросла, можешь одолжить у придворных дам какой-нибудь роман.
— Арабелла, эти книги не предназначены для развлечения глупых девиц. — В голосе дяди звучит вечное недовольство мной и фактом моего существования. — Учёные мужи тщательно сохраняли те знания, что дошли до нас, драгоценный оклад этих книг показывает ценность этих знаний. Он не для того, чтобы малолетняя девчонка вцеплялась в понравившуюся обложку, как сорока. Чтобы ты запомнила, что чем дороже обложка, тем ценнее книга, через три дня перескажешь мне всю книгу. И пока не сможешь пересказать, тебе запрещено покидать свои покои.
— Да, дядя. — Забираю книгу у кузена и тороплюсь в свою комнату.
Переходы и галереи становятся всё строже и скромнее в отделке, пока последняя не исчезает совсем. Мои покои с того дня как отца и брата похоронили, а мама ушла в храм служительниц, располагаются здесь, в хозяйственном крыле, в башне над кухней, и я, возвращаясь в свои покои, частенько останавливаюсь, пропуская спешащих с тяжёлыми подносами слуг.
Никто из них не благодарит и не приветствует дочь покойного короля. Потому что малейшее проявление участия ко мне и моей судьбе мгновенно карается. Не в открытую, нет. Просто происходят разные неприятные случайности. У меня даже своей лошади нет, потому что иначе, если я только привяжусь к животному, оно или сломает ногу, или неожиданно взбесится, или съест что-нибудь не то и отравится.