Несколько минут я лежала без сна. Мне было плохо. Я ненавидела себя за то, как отреагировала, увидев ладонь Камерона. Если бы не кошмар, не воспоминание об обожженной официантке, такого никогда бы не случилось. Утром я могла бы все объяснить кузену, но побоялась, что это только ухудшит ситуацию.
Я откинулась на подушку, но все еще не чувствовала себя в безопасности. Боялась, что холодные руки вернутся, стоит мне выключить свет.
Я покачала головой, поражаясь своей трусости. Скоро начну вопить при виде обычной тени. Протянув руку, я выключила свет.
И тут внизу кто-то засмеялся.
Никогда прежде я не слышала этого смеха и от неожиданности щелкнула выключателем еще раз.
Смех зазвучал вновь.
Боже, каким странным он был. Я подскочила в кровати. Сердце бешено колотилось. Пронзительный, высокий, какой-то неправильный смех: вроде человеку было совсем не весело, но он все равно смеялся.
Я выбралась из постели и на цыпочках вышла в коридор к лестничной балюстраде. С этой точки можно было видеть прихожую и входную дверь, но во тьме я не смогла там никого разглядеть. Однако я продолжала слышать смех, ясней, чем прежде. Я замерла. Смех прекратился, и раздался голос.
– Чудовищно, – отчетливо сказали внизу. – Чудовищно, чудовищно.
Мурашки побежали у меня по спине. Голос тоже звучал как-то странно и неправильно, словно говоривший утратил рассудок или вовсе не был человеком, ведь человек не может издавать таких звуков. Я даже не могла понять, мужчина это или женщина. Голос был высоким, но все же не женским. Кто бы это ни был, он находился в прихожей и беседовал сам с собой во тьме.
Я вспомнила об ужасном убийстве, которое описывала за ужином Лилиаз, и тут же подумала, что надо бы кого-нибудь разбудить. Рассказать, что в дом кто-то вторгся, вызвать полицию. Интересно, сколько времени пройдет, прежде чем копы доберутся до этого одинокого утеса? Ближайший дом, наверное, в нескольких милях отсюда. Нас всех поубивают в постелях, и об этом еще много часов никто не узнает.
– Никогда не делай этого снова, – послышалось снизу. – Никогда не делай этого снова. Здесь под ковриком кровь!
Я попятилась от балюстрады, пытаясь вспомнить, где находится комната дяди Джеймса. В следующий миг дверь дальше по коридору отворилась. На пороге появился Камерон. Несмотря на жару, поверх пижамы он надел халат и прятал правую руку в кармане.
Лихорадочно жестикулируя, я поманила его к себе.
– Внизу кто-то есть, – прошептала я, когда он приблизился.
– Знаю, – ответил Камерон. – Это Темный Том.
– Чудовищно, – пропел голос. – Чудовищно.
Я вцепилась в перила:
– Какой еще Темный Том?
– Жако, которого завела Пайпер. – Увидев, что я ничего не поняла, Камерон разъяснил: – Африканский серый попугай. Его клетка – в нише над входной дверью. Она тебе его не показывала?
От облегчения я захотела расцеловать Камерона.
– Нет, видимо, не успела, – разжала я наконец пальцы.
– Наверное, ты подумала, что какой-то безумец решил зарубить нас в постелях, – предположил Камерон. – А я ведь не хотел, чтобы ты увидела рисунок Лилиаз.
В сумраке я не различала его лица, но услышала в голосе насмешку.
– Ты всегда такая нервная? – поинтересовался он.
– Я просто испугалась от неожиданности, – огрызнулась я. – Вот и все. И сколько слов он знает?
– Целую кучу. У него потрясающий словарный запас. Нам очень нравилось учить его, когда мы были младше. Он повторит что угодно, если услышит это несколько раз. Иногда ему хватает и одного раза.
– Он говорил о крови под ковриком.
– Да. Боюсь, Темному Тому пришлось услышать много ужасных вещей в этом доме. Не обижайся, если он начнет тебя костерить. У него отвратительные манеры. Не знаю, почему мы его до сих пор терпим. – Камерон нагнулся через перила и зловеще прошептал: – Том! Замолчи! Или не получишь фруктов на завтрак.
– Кровь, – мрачно сказал Том. – Под ковриком.
– Предупреждаю, Том, – прошипел Камерон.
Наконец попугай умолк.
– Ну, – сказал Камерон, поворачиваясь ко мне и чуть приподнимая бровь, – восхитительная выдалась ночка. Если Том разбудит тебя снова, просто скажи ему, чтобы заткнулся. С ним надо быть построже. Пусть Пайпер познакомит вас завтра. Но не надейся, что вы с ним подружитесь, он ужасный мизантроп. И ни за что не суй пальцы в клетку. Откусит как пить дать.
– Спасибо за совет, – откликнулась я. – И за… за помощь в том, что случилось раньше.
Камерон взглянул на меня во тьме. На мгновение в воздухе разлилась тишина. Я услышала, как он набирает воздух, и подумала, что он хочет о чем-то поговорить, но в итоге кузен просто пожелал мне спокойной ночи и вернулся к себе, хлопнув дверью.