— Господин, вы проснулись? — мягко сказали рядом.
— Кто тут? — дёрнулся аристократ, встречаясь глазами с Сильвией.
Девушка нежно на него смотрела, сверкая голубыми озёрами на своём лице. Личная служанка Сельва выглядела неважно: чёрные пятна вокруг глаз, бледная кожа и неровное дыхание. Олганар ощутил в себе тревогу, которая поднималась в его душе от этого вида.
Но стоило ему только начать что-либо говорить, как Сильвия приложила палец к его губам, не давая это сделать.
— Прошу вас, позвольте мне всё рассказать.
— … - бывший король послушно молчал, внимательно за ней следя.
— Всё началось много… очень много лет назад, когда первые исследователи ушли в сторону западных границ только появившейся империи. Дикие и ядовитые болота встретили человечество и стали границей между нормальными и… тёмными землями. — голос Сильвии стал мягким, проникая в разум юноши цельными образами. — Там нет городов и даже крепостей… только несколько деревень, расположенных на большом рассстоянии друг от друга. При этом… в центре своеобразного треугольника находится монастырь Святого Августа, в котором проживают по сей день гарнизон рыцарей, служащих охранниками… и надзирателями над теми, кто в тех деревнях проживает.
— Почему? — только и мог спросить Олганар, смущённый тем, как именно начался тот разговор, о котором Аллан Сельв мечтал многие годы. — Зачем им так поступать?
— Знания, которые исследователи добывают для империи даются дорогой ценой. Болезни, странные проишествия и жуткие звери являются тайной церкви, которая тщательно следит за тем, чтобы никто и никогда об этом не рассказывал. Но не это является главной тайной. — Сильвия тяжело вздохнула, касаясь собственных белых волос, закручивая локон на пальце. — Это моё благословение и проклятие, за которое ваша мать запрещала мне часто выходить в город.
— Расскажешь мне?
— Да, сейчас. Находиться в отдалении от чиновников и других следящих лиц для церкви Святого Августа оказалось очень выгодным делом. Особенно, если это касается незаконных экспериментов и опытов над живыми людьми с помощью различных магических ритуалов и приёма неизвестных для человечества ингредиентов с территории Тёмных Земель. Самое популярное — это приём некого зелья беременными женщинами, после которых рождаются дети с сильными магическими способностями.
— Это… не так уж и плохо. — робко начал Олганар, но личная служанка только горько улыбнулась.
— Если бы всё было так хорошо, то никто и слова бы не сказал, господин. Но есть у него и побочные эффекты. Первый состоял в том, что внешность детей практически не менялась с возрастом, а волосы становились полностью белыми. Второй же… женщина при родах погибала, отдавая свою жизненную силу ребёнку. Собственно, первое побочное свойство исходит из второго, как думаю понятно из моих слов.
Бывшему королю стало нехорошо от того, насколько педантичным тоном говорила девушка, словно не о себе, а о чём-то естественном и нормальном. Её глаза были покрыты слезами, но при этом голос даже не дрогнул. Беловолосая лишь перевернулась на спину, меняя взгляд с лица парня на потолок.
— Церковь забирает детей и обучает их, а после отправляет в академию магии, где их натаскивают верности церковникам и получают сильных рабов.
— Но, Сильвия, что-то тут не сходится. — опять попытался остановить поток информации аристократ, но она лишь вновь приложила палец к его губам.
— Я понимаю о чём вы, господин. Вы хотите спросить о моих магических способностях… Что ж, у меня их нет. И никогда не было. Я оказалась полностью дефектной. И моя мама… — её голос дрогнул. — Умерла, отдав свою жизненную энергию исключительно на первое свойство, но второго… не случилось.
— Сильвия, если тебе больно…
— Нет, я начала это говорить и я закончу! — с силой сообщила она, шмыгая носом. — Ваша мама, добрая госпожа, в это время пересеклась с одним из… важных людей из столицы, который как раз вёл отчёт по таким… таким как я. И она буквально спасла меня от того… — девушка начала тихо плакать, не выдерживая. — Чтобы меня просто не убили. Без всякой жалости, как бесполезный мусор.
— Чёрт. — только и мог сказать аристократ, крепко её обнимая. — Ну-ну, тише. Всё хорошо, я рядом с тобой.
— П-понимаете теперь, почему я это не говорила? — сквозь рыдания спросила Сильвия, уткнувшись лицом в его плечо. — Это вещи, за которые могут убить. Если хоть кто-то из них увидит меня на улице города или на встрече… то решат убить!
— Решать они могут много чего. Но живёшь ты со мной. И уж поверь, кровью умоются эти любители решать судьбы других людей. — мрачно проговорил Олганар, у которого теперь тоже на душе скребли кошки от таких жутких признаний с утра пораньше. — Давай ты поспишь, а? На тебе лица нет.