За окном высились настоящие белокаменные замки. С величественным колоннами, верандами с оранжерейными цветами, мощеными ровнейшими черными булыжниками дорожками.
Я переводила взгляд с незнакомца на окно и только рот открывала от изумления.
Воспользовавшись моим замешательством, красавец присел рядом и доверительно сообщил:
– Я выбрал тебя, льдинка.
Слова все еще не шли с языка, а сам язык вконец одеревенел.
Незнакомец усмехнулся и продолжил.
– Не пугайся. Ты в моем мире. Здесь живут люди, оборотни, инкубы и суккубы. А вот таких льдинок как ты – нет. У нас с домом суккубов вечное соперничество за власть над всеми сверхъестественными существами. У нас отдельное от людей государство. В этот раз мы заключили пари. Каждый добывает себе льдинку по вкусу из вашего мира. У нас льдинки не водятся, – он расплылся в хитрой улыбке. – Мне пришлась по вкусу ты.
–В-выбирает? Зачем? – все, рассказанное звучало как абракадабра. Я даже стала заикаться.
– Как зачем? – повел могучими плечами незнакомец. – Кто первый влюбит в себя потенциальную супругу, тот и правит. Позволь, кстати, представиться, – он встал, расправил плечи, позволил рассмотреть себя со всех сторон – идеальный мужчина, не иначе – и довольно кивнул: –Мелайн – король инкубов.
– Стоп! – выпрямилась я. – Это тех самых инкубов, которые питаются страстью обычных женщин?
–Ну, это предрассудки вашего мира. Сказки, проще говоря, – усмехнулся Мелайн. – Питаемся мы внешними эмоциями. И в человеческом мире их навалом. А эмоции страсти – это что-то вроде человеческой красной икры. Деликатес.
Мелайн прошелся возле меня и окатил очередным довольным взглядом:
– Ну и как тебе тут?
– Погоди-погоди, – я мотнула головой. – А если мы, льдинки то есть, не влюбимся в вас?
– Такого не может быть, вопрос лишь в сроках, – отмахнулся Мелайн. – Я инкуб и ты не можешь меня не полюбить.
– Немного претенциозно, не находишь? – я приподняла бровь, переваривая услышанное и пытаясь свыкнуться с тем, что это не только не сон, но и даже не похищение ради выкупа.
– Хочешь доказательств? – гордо вскинул голову Мелайн.
И не успела я ответить, скинул рубашку. Ну полуобнаженным я его видела, и прежнего восхищенного шока не испытала. Но все равно, не поразиться идеально сложенным телом и пресловутыми кубиками пресса не получилось. Сердце застучало быстрее, но я небрежно заметила:
– Пока ничего нового для себя я не увидела. Или ты думаешь, в моем мире до встречи с тобой я жила монашкой?
Инкуб усмехнулся:
– По твоему виду – похоже, что да.
– А какой у меня вид? – попробовала возмутиться я.
– Холодный, – он сделал шаг навстречу: – Чопорный, – еще шаг: – А еще надменный и неприступный, – и он разом преодолел расстояние до кровати и навис надо мной.
От такого напора я растерялась и не нашла ничего умнее, чем попытаться отодвинуться, и вместо этого завалилась на кровать.
Вот блин! Получается ведь у него! Сама легла! Инкуб, кажется, подумал о том же:
– Мне нравится ход твоих мыслей.
– А мне твоих – нет! – отрезала я. – Я не собираюсь спать с незнакомцем, только лишь потому, что он глава дома инкубов и желает идти вверх по карьерной лестнице!
– Лестнице чего? – недоуменно переспросил Мелайн.
– Ничего! – я хамила нарочно, лишь бы не видеть этих нечеловечески прекрасных глаз. А стоило отвести от лица инкуба, он неизменно упирался в его мужественную грудь. Тьфу! Что за низкопробный порнофильм! Я не актриса и не подопытный кролик. Давайте сделаем селфи на память и разойдемся!
Панические мысли заставили сердце забиться где-то в горле.
– Послушай, Мелайн…
– Мне нравится, как звучит мое имя в твоих устах, –перебил меня потенциальный герой-любовник.
– Послушай, Мелайн, – не дала я сбить себя с толку. – Давай ты найдешь себе другую девушку для соблазнения, а я тихонько перемещусь к себе домой. И буду вспоминать тебя как красивый эротический сон, а?
Честное слово, он опешил!
– Ты что, отказываешься от самого желанного мужчины нашего мира? Меня хотят все женщины! А кто не хочет, тот просто не видел.
–Ну я же льдинка! – пыталась утихомирить я разбушевавшегося мачо. – Для меня ты как красивая картина – любоваться и протирать пыль.
– Пыль протирать? – инкуб, похоже, готов был лопнуть от возмущения. И, видимо, не найдя больше слов, привел свой последний довод – поцеловал меня, прижав к кровати.
Прикосновение его губ было жестким и твердым, и я с протестующим возгласом попыталась отпрянуть. Но меня решительно придавили к кровати и коленом раздвинули ноги. Я пискнула от возмущения, и хитрый инкуб моментально засунул язык в мой рот.