Мелайн усмехнулся и сделал приглашающий жест рукой, подзывая к себе.
– Заметь, не я это предложил.
Слугам слова вообще не понадобились – они быстро засуетились, и все принесенные блюда оказались на одном краю стола. Я села на церемонно отодвинутый стул. И тут же поняла, почему инкуб согласился на рокировку – под его пристальным фиалковым взглядом есть не получалось.
– Может быть, мы просто пообедаем, и ты перестанешь смотреть так, как будто хочешь съесть? – робко предложила я и тут же поняла, что зря соединила в одном предложении себя и еду.
Мелайн тут же воспользовался моей ошибкой, наклонился ближе, еще ближе и, чуть ли не облизнувшись выдал:
– Я бы с радостью вместо обеда полакомился тобой, моя прелесть. Уверен, ничего более сладкого я в жизни не пробовал.
– От сладкого бывает изжога, – пыталась отшутиться я, ощущая, как горят щеки.
– Я согласен на любые последствия.
Мелайн уже откровенно дышал мне в шею, еще секунда и он правда начнет лизать. От осознания этого меня бросило в жар. Нужно было срочно менять тему.
2 (3)
Я отодвинулась как можно дальше и взяла вилку.
– Кстати, я бы хотела всегда одеваться так, как сейчас. Никаких прозрачных и откровенных нарядов на людях носить не буду!
– А наедине со мной? – тут же перевернул инкуб.
Да что же это такое! Что не скажешь, все превращается в любовный флирт!
Крепись, Ярослава, ты рядом с инкубом. Он самый коварный, самый умелый соблазнитель, каких только видел свет.
– Давай просто поедим, – сдержанно ответила я и углубилась в изучение яств.
Индейка с яблоками упоительно пахла, запеченные кабачки и баклажаны так и манили золотистыми корочками. Но не успела я попробовать хоть что-то на вкус, в самом центре комнаты, над столом появилось изображение роскошной женщины с ярко-янтарными глазами. Вот именно не столько красивой, сколько породистой, шикарной, с крупными, но удивительно гармоничными чертами лица.
Женщина повертелась перед нами, будто бы демонстрировалась. Словно бы невзначай провела рукой по пышной груди, едва сдерживаемой кожаной жилеткой, поверх свободной оранжевой рубашки.
Не сразу я поняла, что трехмерную картинку транслирует нечто вроде мини-компьютера, закрепленного на потолке.
Женщина поправила густые волосы цвета горького шоколада, немного выпятила пухлые, чувственные губы и хмыкнула:
– Что ж, Мелайн! Вижу, ты нашел льдинку по вкусу. И даже больше… Значит игра началась?
Она вскинула соболиную бровь, и на четко очерченных скулах проступил румянец азарта.
Мелайн поморщился, словно его застукали за чем-то неприличным или даже неподобающим.
Я переводила взгляд с его красивого смуглого лица на лицо незнакомки, которая все больше ухмылялась. Причем ухмылялась так, словно только что узнала о нас нечто пикантное и ждала удобного случая, чтобы поделиться.
– Вижу, твои успехи не особо велики, – незнакомка расплылась в хищной улыбке и вдруг улыбнулась мне – сладко и даже соблазнительно. – Хм… А вот твои успехи льдинка гораздо заметней, – она кивнула на Мелайна. – Давненько я не видела его таким… хм… неудовлетворенным. Так держать!
– Ты что-то хотела? Или просто стало скучно среди тех, кто любит тебя только благодаря чарам? – почти прорычал инкуб. Никогда еще в его низком, мелодичном голосе не звучали такие ледяные интонации.
– Да так, самые мелочи! Мы ведь планировали бал, чтобы представить наши потенциальные пары, – пожала плечами незнакомка.
– Отлично! Завтра и устроим. Чего тянуть?
– Я так понимаю, задействуешь все чудеса магии и техники? – промурлыкала незнакомка, не переставая на меня коситься.
– Не твое дело! – вспыхнул Мелайн и даже привстал, царапнув ногтями по дереву стола.
Женщина запрокинула голову, звонко расхохоталась и пропала. Изображение схлопнулось, а инкуб резко вскочил. Еда, вместе с посудой, полетела на пол, а меня схватили и разложили на столешнице. Все произошло в мгновение ока. Только что я пробовала кусочек индейки, и вдруг оказалась прижатой к жесткой деревянной столешнице. Мелайн буквально пригвоздил своим весом и не собирался вставать, лишь тяжело задышал в шею.
- Э, у тебя все в порядке? – робко спросила я, хотя, что могло быть в порядке, после того как на меня накинулись, и ни с того, ни с сего пригвоздили к столу?