– Не люблю, когда становится излишне многолюдно и не продохнуть от дешевых духов… как правило, толпа сама меня избегает, но раз уж сюда принесло компанию Винкс – уходить приходится мне. В данный момент, во всяком случае.
Компанию Винкс? С непривычной заторможенностью Санстар наблюдал, как девушка проходит совсем рядом, так близко, что можно было почувствовать едва уловимый запах хвои и ментола – то ли такого оригинального парфюма, то ли горьковатых конфет-леденцов.
– М-м… Извините! Дело в том… Мое хобби – делать скульптуры, Вы так ослепительно красивы, и я подумал, может быть… Вы не согласились бы попозировать мне? – беспомощно спросил он у почти целиком закрытой сияющими белыми волосами спины. Как правило, девушек – независимо от желания или нежелания становиться моделями – интересовала его работа скульптора.
– Нет, – лаконично откликнулась Айсольда, даже не обернувшись.
– Зачарованным Каем бьюсь над проклятым словом… – тихо продекламировал Санни себе под нос. Как интересно… Комплименты либо раздражают, либо смущают, либо располагают девушек – со всеми этими реакциями ему приходилось не раз сталкиваться. А эта… впрочем, справедливая реакция. Небо находится сверху, вода мокрая, трава в большинстве миров зеленая – какую реакцию должны вызывать констатации факта? Ни малейшей. Вот и ведьмочка, похоже, прекрасно знала о своей красоте, даже не испытывая гордости по этому поводу – хотя самолюбия в ней, кажется, было достаточно.
– Лучше, Санни, честно признай – в данном случае тебе ничего не светит, – мстительно проворковала Стелла. Юноша в крайней задумчивости поскреб щеку.
– М-м… солнышко, а что такое «Винкс»? – вместо того, чтобы как-то прокомментировать реплику, растерянно спросил он. Орехово-карие с золотым дном глаза сестренки в искреннем недоумении расширились. – В чем дело? Что-то не так?
– Санни, со мной такое, наверное, впервые в жизни – но у меня просто слов нет!
Комментарий к Часть первая. Санстар Фицрой. 6. Санни
* “Маркизом” формально именуется сын герцога. Сама не очень поняла, при чем тут совсем другой титул.
========== Часть первая. Санстар Фицрой. 7. Флора ==========
Многие считали Флору чересчур отрешенной и вечно погруженной в собственные мысли… На самом деле это отнюдь не значило, что она оставалась равнодушной к происходящему вокруг, напротив, большие и шумные компании молодая линфейка так и не сумела полюбить именно потому, что привыкла все принимать очень уж близко к сердцу. Девушка пыталась все свое внимание уделять собеседнику, а когда говорили несколько людей сразу, приходила в растерянность – паршивое качество, что ни говори, когда оказываешься в обществе сразу двух солярийцев, причем оба болтают без умолку, ничего конкретного при этом не высказывая. Стеллу Флора знала достаточно давно, чтобы понимать – они по большей части просто мыслят вслух, каждую свою идею, каждый душевный порыв спеша немедленно сделать достоянием общества. Из-за этого некоторые мысли не особенно-то обдумывались. Но Стелла при своей легкомысленности все же была очень доброй – уж подруги не могли этого не понимать. Избалованность и легкомыслие не сумели действительно испортить солярийскую принцессу, а вот Санстар… с Санстаром все было сложнее. Совершенно очевидно, что юноша никому ничего плохого не желал – линфейка и его не сочла бы таким уж плохим человеком, но, вместе с тем, вполне способен был что-нибудь плохое сделать. Не со зла, просто… как ребенок, без сомнений рвущий привлекший внимание цветок, чтобы, пару минут повертев в руках, отбросить в сторону. Или человек, держащий для своего развлечения в клетке дикую птицу, не желая думать о том, что та долго не проживет в неволе. И, наверное, дело тут не только в эгоизме.
Еще Флора терпеть не могла огорчать людей. Вернее даже, терпеть не могла, когда люди огорчаются – чаще всего это происходило по совершенно ее не касающимся причинам, но девушка все равно ощущала укол досады и неловкости. Когда Стелла огорчалась, не обнаружив в продаже сто сорок восьмую пару каких-нибудь «эксклюзивных» туфель для своей коллекции, когда Муза и Ривен принимались кричать друг на друга – хотя зачастую они так даже не ссорились, а просто обменивались мнениями на повышенных тонах, когда Айша, тоже не имевшая в мыслях ничего дурного, порой говорила резкости и даже грубости. Флора понимала, что для них для всех это почти что нормально… но поделать с собой ничего не могла.
А этот Санни меньше чем за час общения ухитрился расстроить Стеллу и Блум, а Ривена, Ская и Айшу довести практически до бешенства. При том, что на сей раз они разозлились по-настоящему, а не просто демонстрировали характер. И не слишком-то приятно было наблюдать за его разговором с Айси, что ни говори. Огорченным или разочарованным, правда, юноша не выглядел – а линфейка была готова огорчиться вместо него. Слишком уж непривычным, судя по всему, было для Санстара такое отношение – никто другой на его месте не выглядел бы таким воодушевленным.
Тем более, вскоре Флору кольнула неприятная мысль, что с абсолютной добротой и неиспорченностью Стеллы она, пожалуй, поторопилась.
– Так поступать нехорошо, – тихо заметила она, оттащив подругу чуть в сторону. Отчитывать Стеллу во всеуслышание, на глазах у остальных Флоре показалось невежливым. Солярийская принцесса в преувеличенном недоумении округлила и без того огромные чайно-карие глазищи. – Я об этом вашем пари! Нельзя играть чувствами людей!
– А! – солнечная фея досадливо поморщилась, сообразив, о чем ей, собственно, толкуют. – Да брось, совершенно невинная игра! К тому же у Айси нет чувств, которые можно задеть.
– Ну… – линфейка была совершенно уверена, что должна как-то на это возразить, однако аргументов почему-то не находилось. Она была уверена, что ведьмам совершенно не чуждо ничто человеческое – в большинстве они даже были неплохими девушками, просто играющими мрачный имидж. И ведьмы из трио Трикс, наверное, не такие уж плохие, просто феям удалось узнать их исключительно с плохой стороны. Раз в Светлом Камне решили, что их можно отпустить, наверное, этой плохой стороной ведьмочки не исчерпывались… Собственно, о Дарси или даже о Шторми Фло сумела бы найти не то, чтобы хорошие слова, но подтверждение вполне человеческим чувствам точно. А вот насчет Айси уверенность была какая-то… хрупкая. Хрупкая и весьма скользкая.
– А о Санстаре ты подумала?
– Ему пару кило самоуверенности скинуть не помешает!
– Флора права! – негромко вмешалась сидящая на плече… вернее, висевшая сантиметрах в пяти над плечом Стеллы пикси Амур. Сегодняшний забег по магазинам и дальнейшая прогулка, кажется, доставили крошке не слишком много удовольствия, Амур держалась замкнуто и почти все время пряталась в пышных золотистых волосах хозяйки. Зато Чатта, явно наслаждаясь вылазкой в городок, носилась вокруг компании маленьким метеором, треща без умолку и даже вызвав у цветочной феи легкое головокружение. – Ничьими чувствами нельзя играть!
Собственная пикси линфейки насмешливо фыркнула.
– И это говорит наша мастерица приворотов!
– Я никого не привораживаю, я исцеляю чувства!
– Мур, ну не будь ты все время такой занудой! – досадливо отмахнулась Стелла. – Весь день ноешь! Мне порой кажется, что тебе вообще со мной не нравится!
– Когда ты поступаешь таким образом, мне самой так кажется!
– А говорила, хочешь быть пикси самой красивой феи, – поддела Чатта. Амур с достоинством скрестила маленькие ручки.
– Когда я говорю о красоте человека, я имею в виду, прежде всего, прекрасную душу. Так что люди, издевающиеся над окружающими ради корысти и развлечения – для меня совершенно не красивы, вот и все!