— Ты мне сказал, что я должен буду спереть в Штатах грузовик и потом отогнать его обратно.
— Правильно.
— Он весь будет забит куревом, но все сигареты мне надо будет отдать индейцам. Я верно говорю?
— Тебе заплатят.
— А ты знаешь, на сколько тянет грузовик с сигаретами?
— Ни насколько, если ты эти сигареты не продашь. В Штатах ты их продать не сможешь, потому что у тебя нет связей. И дома ты их не толкнешь, потому что без помощи индейцев тебе не пересечь границу. Поэтому ни для меня, ни для тебя эти сигареты не стоят ничего.
— Энди, я помираю, но пока еще не сдох. С какой радости я должен заниматься благотворительностью?
— Чтобы помочь людям, которые помирают так же, как и ты.
— Нет, — сказал Люк, решительно махнув головой. — Так дело не пойдет. Мне должно с этого дела что-то обломиться.
— Это благотворительная акция, за которую тебе заплатят.
— Тем, что я за это попаду в рай? Интересно, чего стоят твои гарантии?
В доводах старого тюремного кореша Энди явно был свой смысл.
— Я же сказал, Люк, тебе заплатят. Что-то вроде гонорара.
— Ладно, мы еще вернемся с тобой к этому вопросу, — ответил Люк.
На подготовку предложения у него ушло несколько дней. Он согласился угнать грузовик и, после того как индейцы выгрузят его содержимое, перегнать его в Канаду, где Люси смогла бы его переоборудовать в передвижную лабораторию. Он может стать ее водителем, как она просит, и вернуться вместе с ней в Штаты. Но после того, как операция завершится, он получит право распоряжаться грузовиком по собственному усмотрению.
— Что это значит — по собственному усмотрению? — подозрительно спросил Энди.
— Есть у меня на этот счет одна задумка.
— Какая? Мне надо это знать.
— Я так думаю, мне удастся его продать. Это и будет мой навар. Грузовик.
Зарплаты ему не хватит. Жить ему осталось недолго. А смерть, как он выяснил, удовольствие не из дешевых. Расходы у него будут немалые. Если его не берут в долю с сигаретами, он должен получить свое на чем-то другом.
— Где же ты собираешься его толкнуть?
— Есть у меня один кореш во Флориде.
— Только Люси держи от этого подальше.
— С этим проблем не будет.
Эндрю Стетлера такое условие устроило, и Люк сказал, что готов перейти к делу.
* * *Энди с Люси высадили Люка в городке и отправились к месту встречи. Они остановились на лесной дороге, которой мало пользовались зимой, хотя ее регулярно очищали от снега. Она вела к небольшой трансформаторной станции.
— Я захватила с собой свечи, — сказала Люси.
— А я не буду выключать двигатель.
— Тогда мы здесь с тобой задохнемся. Или сожжем весь бензин. Кто знает, сколько Люк там проваландается? Давай, лучше я зажгу свечи. А ты оставь в окне маленькую щелочку. Сам удивишься, как здесь будет тепло.
Когда она зажгла две свечи — одна стояла на приборной панели, а другая между двумя передними креслами. — Энди предложил ей пересесть на заднее сиденье.
— Зачем?
— Угадай.
— Прямо сейчас?
— А у тебя есть другие планы? Тебе что, кто-то назначил свидание?
Она улыбнулась и вышла из машины, а Энди, желая сделать ей приятное, в это время перебрался туда через спинку переднего сиденья.
— Как тебе здесь нравится при свечах? — спросила она между поцелуями. — Тепло, правда?
— Интересно, что случится, если мы слишком увлечемся и они упадут?
— Тогда мы погибнем, объятые пламенем. Вместе. Романтично, правда? Я тебе даже сказать не могу, сколько индейских мальчиков и девочек так погибло. Нам пора бы уже научиться на их печальном примере.
Она ответила на поцелуй, прижалась к его теплому телу, расслабилась в его возбуждающих объятиях.
— Никак не могу понять, когда ты меня дурачишь, — признался он. — Особенно когда говоришь о всяких вещах, связанных с индейцами.
— Я бы на твоем месте решила, что всю дорогу морочу тебе голову.
Он положил ей руку на грудь и страстно поцеловал в губы. Она оторопела от неожиданности.
— Здесь? — спросила она. — Но тут ведь не настолько тепло.
— Ты так считаешь? — Он отстранился от нее и стал снимать куртку, свитер и рубашку, как будто поддразнивая ее, приглашая сделать то же самое. — Давай разогреемся сами.