Ледяное пекло прозы, или как стать писателем
Вячеслав Петрович Поляков
© Вячеслав Петрович Поляков, 2017
ISBN 978-5-4485-5129-1
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Пролог
До сегодняшнего дня Максим Демидов считал себя, если не самым счастливым человеком на свете, то уж во всяком случае, жаловаться на жизнь у него не было ни малейших причин. Да он и не собирался. Двадцатичетырехлетний фитнес-тренер модного, самого дорогого в городе спортивного центра и КМС по рукопашному бою в одном флаконе был хорош собой, до краев наполнен жизненной энергией и находился в отличной спортивной форме. Это давало ему все основания с неиссякаемым оптимизмом смотреть в обозримое будущее. И оно, будущее, сулило ему уверенность в дне грядущем, успех, процветание и долголетие земного бытия.
Но самое главное – у него была она, Оленька. Его первая и единственная любовь. При упоминании имени любимой, Макса переполняло будоражащее кровь чувство, толкавшее мужчин всех времен на свершения ратных подвигов и всяческих безумств. Другие женщины для Макса не существовали – он их просто не замечал. Разве что пару раз засматривался на какую-нибудь красотку, куклу Барби с идеальными формами, но это так, из чисто профессионального интереса, не более. Но зато сколько представительниц слабого пола, посещавших спортзал, строили ему, молодому красавцу фитнесс-тренеру глазки и закидывали в его адрес совсем недвусмысленные намеки. Да что там намеки, – назначили свидания, в открытую предлагали встретиться на нейтральной территории. И поступали эти предложения, надо отметить, от дам разных возрастов и материального положения. Стоило Максу только захотеть, только свиснуть, и у него было бы все: и последней модели престижная иномарка, и отдых в фешенебельном отеле где-нибудь на Канарских островах, и многое-многое другое, о чем только мог мечтать молодой Альфа-самец, ощутивший на себе всю безграничную щедрость женской натуры. Любой другой на его месте не раздумывал бы и секунды, но только не Максим Демидов. Он, безусловно, тоже всего этого хотел, но только не такой ценой. Ему, Максу, ничего этого не надо без его ненаглядной, горячо любимой Оленьки. С ней и только с ней он собирался воплощать в жизнь все задуманное, только для неё он был готов свернуть горы, повернуть реки вспять, высушить моря, превратить пустыни в цветущие сады.
Но как верно подметил кто-то из великих: «Слепая любовь ведет к запоздалым прозрениям». И оно пришло, и именно в такой момент, когда ничего подобного и ожидать было нельзя. Макс еще нежился в постели, досматривая обрывки утреннего сна, когда Оля легкими, едва слышными шагами зашла в квартиру. Она неделю гостила у мамы и вернуться должна была через два дня. Радости Макса не было предела. Будь он не человеком, а собакой, то непременно громко залаял бы и завилял хвостом, выражая таким образом наивысшую степень восторга при внезапном появлении любимой хозяйки. Но вместо обычного в таких случаях приветствия и следовавшего вслед за ним поцелуя, Оля, не раздеваясь и не снимая обуви, молча прошла в комнату. Даже не посмотрев в сторону Максима, на ходу начала запихивать в дорожную сумку какие-то бумаги, вещи, мелкие безделушки. Вдруг она резко остановилась, почти замерла и громко, каким-то чужим голосом, отчеканивая каждое слово, произнесла:
– Демидов, мне нужно тебе что-то сказать, что-то очень важное.
Максима на сотые доли секунды бросило в жар. Затем холод, леденящий холод, -460 по Фаренгейту сковал, зацементировал, сжал в тиски. Восторженный лай перешел на тихое тревожное поскуливание, а виляющий хвост поджался, как у побитой собаки.
А Оля все в той же несвойственной ей манере (Макс раньше ее никогда такой не видел), как судья, выносящий обвиняемому приговор, продолжала:
– Мы расстаемся и это решено. Дальше тянуть нет смысла.
Максим, попытался что-то сказать, но голос сорвался на хрип и получилось что-то невнятное, нечленораздельное.
– Молчи и слушай, – резко, почти грубо, тоном, не терпящим возражений, перебила его Оля. – Я встретила другого (не полюбила, а именно встретила) и ухожу к нему. К сожалению, такое бывает. Не ты первый, не ты последний. Я заберу только самое необходимое. Все остальное мне не понадобится. Там, куда я ухожу у меня будет все, слышишь – все.
Оля нарочно сделала акцент на последнем слове, ясно указывая этим на главную причину своего ухода. После секундной паузы девушка продолжила: