— Я не знаю, Катерина, — севшим голосом ответила Кэролайн, — но я знаю точно, что не сделала бы как ты.
Потом слова сестры повторялись вновь и вновь в голове. И правда, что бы она сделала? Пошла на верную смерть или же боролась за свою жизнь? Мыслей и вопросов вертелось в голове столько, что она уже не понимала ничего из происходящего. Она погрязала всё глубже в пучине лжи, а главное, становилась похожей на свою сестру, которую только недавно обвиняла. Из-за этой лжи сможет ли она когда-нибудь быть со своей дочерью? Всё перестало иметь смысл, когда она поняла, что её муж был ни в чём не виноват, даже месть Элайдже казалась ей пустой тратой времени теперь.
Она сидела возле камина и наблюдала за огнём, точно так же, как в то время, когда сидела в своей хижине, одинокая и покинутая мужем. Точно так же щемили душу боль и обида из-за несправедливости, которая произошла с ними. Имеет ли она право и дальше обманывать Клауса? Кэролайн вертела в руках куклу Айяны, которую всей своей душой ненавидела. Прошёл не век и не два: прошла вечность с того момента и утекло слишком много воды. Она прекрасно это понимала. У неё больше не было никаких планов. На них не было больше никаких сил и желаний. Зачем? Для чего? Кэролайн лишь хотела быть ближе к своей дочери, но вот что будет, когда Клаус поймёт, что был прав насчёт своих догадок. В любом случае самым правильным будет на данный момент — правда, без капли лжи, а там будь что будет, решила для себя Кэролайн. Она смотрела на куклу и отчётливо вспоминала яркими цветными картинками прошлое. Воспоминания принесли с собой очередные страдания. Этой куклой была она сама, которой ведьма управляла вечность через ту сторону, и сейчас, когда не стало кукловода, Кэролайн ощутила себя потерянной и никому не нужной. Она уже хотела кинуть куклу в огонь, но Бранд не дал ей этого сделать: перехватив её руку, он отобрал её, на что Форбс удивлённо посмотрела на друга.
— Ты такая предсказуемая в последнее время, что я ожидал этого от тебя, наблюдая со стороны. — Он сел в пустующее кресло напротив неё. — Думал, что ты расскажешь ему прямо тут. Если бы ты не повыключала телефоны, я бы подготовил тебя к этому событию. Больше не делай так.
— Разве не этого ты хотел всё это время? — тихо спросила она у Бранда.
— Хотел, но уже поздно для признаний и воссоединения семьи, — не щадя её чувств, жестоко объявил он. — Я ведь предупреждал тебя, просил, и не только я. Два дня прошло. Узнав твоего мужа, я понял, что он слов на ветер не бросает. Конечно, я могу позволить это сделать, если на всех нас тебе плевать. Понимаю, что ситуация не из приятных. Я всё понимаю, Кэрол. Я сам чувствую твои терзания, боль, и так же, как и ты, с тобой вместе страдаю.
— Вы все мне очень дороги. Вы тоже моя семья, и я не могу позволить себе потерять вас. — По её бледной щеке покатилась слеза отчаяния, и Бранд, не выдержав, посадил её к себе на колени, утешая и крепко обнимая, но она только ещё больше начала плакать.
— Ну всё, перестань, — друг начал осушать её щёки поцелуями, — ты ведь такая сильная у нас. — Кэролайн громко всхлипнула. — Ты ведь можешь быть с Клаусом, но не в статусе его жены, возможно, даже со временем и станешь второй раз ею, а также можешь быть с Мист, но не как мать, и стать ей лучшей подругой, быть для неё поддержкой в будущем. Изменить её. Ты ей нравишься на самом деле. За её колкостью скрывается истинная жемчужина с доброй душой, уж поверь мне. Всё это условности, Кэрол.
— Я устала врать, Бранди. — Кэролайн опять всхлипнула, кладя голову на его плечо. — Я не хочу так, но, по-видимому, ты прав. Ради вас я буду продолжать скрывать от Клауса правду.
— Если ты расскажешь ему всю правду о том, как мы портили жизнь им тысячелетие, то нам точно конец, — хмыкнул Бранд. — Полагаю, наши планы разрушены, и придётся на самом деле сотрудничать с Клаусом и Элайджей?
— Думаю, Элайдже я достаточно насолила, — сквозь слёзы улыбнулась Кэролайн, — можно позволить себе не исполнять свою клятву.
— И потом, ты не думала же верить коварной старухе насчёт куклы? — недовольно заметил Бранд, помахав ею перед носом подруги. — Мы не знаем наверняка, что на самом деле произойдёт после сожжения этой вещицы. Возможно, Майклсоны так и не вспомнят твоего лица и произойдёт нечто непоправимое. Я всегда был недоволен вашей связью с Айяной. Я предчувствовал нехорошее, и это чувство меня так и не покинуло. Кстати, — Бранд залез в карман куртки и показал ей медальон Мист, — как ты просила, в лучшем виде. Лидия звонила и сообщила, что едет с Беннет, уже утром они будут у нас. — Кэролайн улыбнулась и поцеловала его в щетинистую щёку. — Вот и хорошо, — Бранд поднялся с ней вместе, держа её на руках, — давай, я унесу тебя в кроватку, — она послушно кивнула, — надеюсь, ты не против, что я выпроводил твоих «мальчиков»?
— Конечно же, против, ты лишил меня удовольствия, — пошутила Форбс.
— Теперь у тебя есть кому доставлять его, — серьёзно ответил Бранд, направляясь к широкой лестнице, — ты бы видела, как Клаус смотрит на тебя, когда ты не обращаешь внимания на него. Он готов съесть тебя глазами.
— Перестань, — смущённо ответила она, — я думала, что он совсем потерял ко мне, как к женщине, интерес после того гипноза.
— Уверен, что тебе с ним предначертано судьбой быть вместе, малышка. Всё в твоих руках, Кэрол, — тихо прошептал он засыпающей Кэролайн.
— То же самое мне говорил Клаус в моём последнем сне, — зевая, хрипло ответила она Бранду, но так и не открыла глаза, чтобы увидеть хитрую улыбку своего друга…
========== Глава 15 ==========
Бранд никогда не покидал Кэролайн, когда той было так плохо, и не посмел бросить её и в этот раз ночью, расположившись на диване неподалёку от кровати. Её сон был без сновидений, и он со спокойной душой начал засыпать, вымотанный до предела. Сколько он дремал, Бранд не знал, но он всегда спал чутко, и сразу же открыл глаза из-за присутствия постороннего в комнате.
— Она прекрасна, не правда ли? — тихо прошептал Клаус, прекрасно зная, что Бранд услышит его.
— Нам лучше уйти, пока она не проснулась. — Бранд посмотрел на часы, стрелки которых показывали восемь часов утра. — Есть комната, где никто нас не услышит.
— Ты внёс не очень обдуманное предложение моей жене, — недовольно заметил Клаус, когда они удобно расположились в комнате Бранда. Она была выполнена в строго мужском стиле, ничего лишнего и пафосного, и Клаус чувствовал себя вполне удобно со стаканом бурбона в руке. Вампир пересказал ему разговор с Кэролайн, и первородный остался не очень довольным его пересказом. — Нам с Кэрол нужно держаться подальше друг от друга, если такое возможно.
— Вот именно, Клаус, — надменно ответил Бранд. — Если! Чего ты страшишься? Того, что она не выдержит и сдастся, обрекая свою линию на верную смерть? Уверяю, что такого никогда не случится. Кэролайн скорее умудрится поставить под удар себя, чем своих людей. Запомни, она прирождённый лидер. Сколько раз такое уже случалось. Взять того же Марселя. Она пошла к нему одна, и сейчас я чувствую себя предателем перед ней, — запальчиво ответил Бранд, отводя взгляд в сторону. — Она страдает от безысходности.
— Знаю, — ответил недовольно Клаус, — но другого выхода не вижу. Слишком опасный план, ты не находишь? Я не могу ею рисковать. Фрея не может ошибаться в своём видении. Сейчас я рискую многими, и хоть она не может остаться в стороне, я должен уберечь её от опасности, Бранд. Ещё одного раза я не переживу.
— «Страдающая душа должна сохранить свою тайну и смертоносную магию, которая хранится у неё веками, это спасёт вас всех, но если же она откроется тем, кто ей дорог, уйдёт в пучину небытия навечно, забрав всех с собою», — Бранд уже наизусть выучил это предсказание и, пересказывая, всё думал о нём вновь и вновь.
— Сестра считает, что это связано с тем злом, что надвигается на нас. Мне нужно встретиться с этой красавицей до того, как она придёт в мой город. Я найду её и сделаю то, что у меня лучше всего выходит, — уничтожу.
— Почему-то мне кажется, что всё не так просто и ты необдуманно спешишь. Почему барахольщики смогли только лишь закрыть это в своём хранилище? — Бранд сделал глоток из своего стакана и подозрительно посмотрел на Клауса. — Могут возникнуть сложности.