— У вас кровь на щеке, — сняв перчатку, он слегка коснулся её лица, осматривая повреждение.
— О… Это наверно… Я…
— Поранились о чешую, когда я планировал, — сказал Кристофер, продолжая обеспокоенно разглядывать кожу. — У меня есть остатки бинта и мазь, которую назначил мне целитель для обработки раны. Но я не знаю насколько её можно использовать в вашем случае. Тем более, что ссадина на лице.
Они встретились взглядами, и Алита улыбнулась ему. Какой пустяк, а он выглядит таким… испуганным.
— Не-е беспокойтесь. Я могу… и се-е-ебя вылечить, — запинаясь, произнесла принцесса. Она и подумать не могла, что так поранилась.
— А ну да, — облегченно выдохнул гвардеец, убирая руку.
Драконица сняла перчатки и протянула их ему. Приложив ладонь к поврежденной щеке, она прикрыла глаза. Мгновение, и коже вернулся прежний вид.
— У вас очень здорово выходит, не осталось и следа, — мягко проговорил Кристофер, рассматривая скулу. Он вновь осторожно коснулся пальцами её лица, и Алита почувствовала, как начинает заливаться румянцем. Дыхание стало неровным, а его губы были так близко, что она прикрыла глаза в ожидании.
— Простите, — гвардеец улыбнулся и отошел от неё, унося с собой перчатки и волшебное чувство.
Принцесса повернулась к нему спиной, рассматривая высоченную пушистую ель. Она испытывала стыд… Стыд и негодование. Что же значил тот поцелуй ночью? Что означают все эти прикосновения и взгляды? Может он так ведёт себя со всеми подряд?
Алита теребила юбку платья в безнадежной попытке успокоиться. Она чувствовала себя глупо. Окружающие красоты уже не так радовали глаз, хоть драконица и пыталась переключить внимание на них. Лучший способ успокоиться — занять себя. Но чем?
Принцесса потопталась на месте, прогоняя краску с лица. Замерла, прислушиваясь к чириканью птиц в лесной глуши. Мелодично. Хвойный аромат нагонял сон, а неподалеку бабочка опустилась на фиолетовый цветок. Она рассматривала витиеватый рисунок на её крыльях, когда вспомнила о записной книжке с карандашом, которые взяла в дорогу.
Обернувшись, Алита пересеклась взглядом с Кристофером. Он присел на один из небольших валунов и наблюдал за ней.
— Я что-то не могу вспомнить, почему озеро получило такое название? — спросила принцесса как можно более непринужденно.
— Под этой горой, — гвардеец указал рукой на возвышающуюся вдалеке скалу, — шахта. Когда-то гномы разрабатывали рудник, и ненароком прокопались до подземной реки. Шахту начало затапливать, и они убрались отсюда, оставив местным озеро. Это официальная версия.
— Точно, — ответила Алита, а затем задумчиво спросила: — Официальная?
— Да, — кивнул дракон. — Есть и другая. Гномы не из тех, кто может случайно затопить шахту. Это их работа, их хлеб. Существует предположение, имеющее вполне весомые доводы, что гномы специально затопили шахту, замуровав там рассадник вампиров.
— Что? — охнула принцесса. Вампиры были теми страшными созданиями с острыми клыками и мертвенно бледной кожей, которыми пугали детей по всему Королевству. Встречались они редко, в основном потому, что умели искусно маскироваться, а благодаря отточенным умениям в области чёрной магии проворачивали дела и исчезали ещё до того, как их начнут искать. — Здесь могут быть вампиры?
— Конкретно здесь и сейчас, только мы с вами. Но в целом могут. Поэтому я прошу не отходить от меня далеко, и уж точно не убегать.
Алита кивнула и подошла к дорожной сумке, чтобы выудить оттуда принадлежности для рисования. В общем-то она и не собиралась никуда уходить от него и прекрасно понимала его волнение. Будучи королевским гвардейцем, он отвечал за неё собственной жизнью.
— А вы видели вампиров? — спросила принцесса.
— Нет, не совсем уверен, но думаю, что нет, — покачал головой Кристофер.
— А гномов? — продолжила задавать вопросы драконица, занимаясь плетенными завязками.
— Нет. Они живут по ту сторону Алтесских гор небольшими селениями и не очень любят общество других рас.
— Как и эльфы.
— Да, они довольно похожи между собой, хоть и ненавидят друг друга.
Алита улыбнулась, и, закончив возиться с багажом, присела рядом с ним на валун. Повисла пауза, во время которой она нашла чистый лист в записной книжке и начала рисовать, чувствуя на себе любопытный взгляд.
— Вы хорошо рисуете, — проговорил гвардеец.